Сценарии SRES не встретили единодушного признания всего научного сообщества. Некоторые исследователи находят в них внутренние противоречия*. В качестве ключевого аргумента против сценариев SRES приводится то обстоятельство, что ожидаемый экономический рост в разных регионах мира основывается на действующих вексельных курсах, а не на паритете покупательной способности (ППС)**. Другой аспект критики направлен на содержащееся в сценариях допущение об уменьшении разницы в доходах между развитыми и развивающимися странами к концу ХХ1-го века. Это допущение, с точки зрения критиков, приводит к завышению ожидаемых выбросов.

Конечно, главный вопрос заключается в том, можно ли уже сегодня наблюдать первые фактические признаки ожидаемого глобального изменения климата. В общественной дискуссии этот вопрос нередко сводится к интерпретации непродолжительных явлений и событий вроде нескольких теплых летних сезонов подряд или серии разрушительных ураганов. В действительности такие события являются «нормой» в контексте естественных вариаций климата. В отдельных районах выпадение рекордного количества осадков, бури или экстремальные морозы случаются редко, однако это не означает, что вероятность наступления подобных экстремальных событий где-то на Земле крайне мала. Точно так же вероятность того, что какой-то конкретный человек на следующей неделе угадает все шесть цифр в лото, мала; однако вероятность того, что кто-то вообще угадает все шесть цифр, равна почти 100%.

————————————————————————————

*См., например: Tol R. S. J. Exchange rates and climate change: An application of FUND. Climatic Change, 2007, а также: House of Lords, Select Committee on Economic Affairs. The Economics of Climate Change. Volume I: Report, 2^nd Report of Session 2005-2006, Authority of the House of Lords. London, UK; The Stationery Office Limited, HL Paper 12-1.

————————————————————————————

С уверенностью утверждать об «обнаружении» антропогенного изменения климата можно только на основе продолжительных рядов эмпирических данных, т. е. наблюдений на протяжении нескольких десятилетий. Эти долгосрочные наблюдения необходимы для того, чтобы можно было различать «норму» и «аномалию». Чтобы можно было говорить об антропогенном изменении климата, обнаруженное изменение должно быть либо больше в пространственном выражении, либо носить совершенно иной характер по сравнению с соответствующими изменениями, вызванными естественными причинами. Если посмотреть на рисунок 8, где отображена статистика ущерба от ураганов на североамериканском побережье за последние 30 лет, то можно увидеть, что показатель разрушительности ураганов постоянно возрастает. Однако если сравнить эти данные с (гомогенизированными) данными об ущербе от ураганов в начале XX века, то мы увидим, что данное явление имело те же масштабы, что и в последние 30 лет. Таким образом, для суждения о нормальности или отклонении от нормы данных за тридцать лет недостаточно. Многие сообщения о систематических изменениях основываются на недопустимых обобщениях данных за слишком короткий период времени. По одной этой причине данные, полученные через спутник, как правило, непригодны для выявления глобальных климатических изменений.

Кроме того, ряды данных должны быть однородными, т. е. зафиксированные в них изменения должны основываться на изменениях в окружающей среде, а не в технике наблюдения. Далее, они должны быть репрезентативны для анализируемой области на протяжении всего периода наблюдения. Данные по ураганам на рисунке 5 неоднородны, поскольку отображают не изменения частоты ураганов, а различия в скорости ветра в разных районах Гамбурга. То же самое касается и данных, полученных через спутник, так как они довольно часто фиксируют искусственные тенденции в силу того, что орбита спутника меняется постепенно, а при замене старых спутников на новые наблюдаются скачкообразные изменения. В этом смысле температурные ряды для Шербрука тоже непригодны — из-за скачкообразного изменения данных и из-за эффекта города. По этим причинам многие эмпирические данные не могут быть использованы для анализа актуального климатического тренда. По сути, обязательным требованиям удовлетворяют только временные ряды температуры воздуха над сушей и над морем (измеряемой на кораблях и метеорологических станциях на суше), а также временные ряды атмосферного давления.

Анализ глобальных температур действительно показывает, что на протяжении около ста лет температура воздуха постоянно — с небольшими перерывами — повышалась. Последние тридцать лет территориальное распределение этого тренда совпадало с прогнозами, сделанными при помощи климатических моделей. Данный тренд сильнее всех остальных трендов, выявленных на основе наблюдений. Кроме того, он сильнее температурных трендов в климатических симуляциях без повышения концентрации парниковых газов. Если рассмотреть все наблюдаемые и симулируемые тренды с точки зрения вероятности, то можно заметить, что вероятность наступления наблюдаемого в последнее время тренда без причинно-следственной взаимосвязи с изменением химического состава атмосферы Земли не превышает 5%*. На языке статистики это означает, что уровень значимости этой переменной равен 95%. При определении уровня значимости всегда необходимо помнить одну важную оговорку: «при условии, что оценка естественной вариабельности верна». К слову, в некоторых СМИ уровень значимости, равный 95%, превратился в абсурдные высказывания вроде того, что «потепление на 95% обусловлено антропогенным воздействием».

————————————————————————————

*Это высказывание не совсем точное: точнее было бы сказать «без воздействия внешних факторов». Естественные процессы, возможно, не ведут к изменениям температурной модели. Наиболее вероятной причиной повышения температуры является внешний фактор, а именно изменение химического состава атмосферы Земли.

————————————————————————————

С конца 1980-х годов МГЭИК, куда вошли признанные эксперты в области климатических исследований, обобщила результаты исследований на тему антропогенного изменения климата в четырех подробных докладах (1990, 1992, 1995 и 2007). Был признан бесспорным тот факт, что концентрация радиоактивных газов резко возросла с момента начала индустриализации. Ожидаемые последствия повышенной концентрации можно выяснить только с помощью климатических моделей, так как период наблюдений был слишком коротким, полученные данные слишком неоднородными, а погрешности слишком значительными ввиду естественной вариабельности климата. Недавнее повышение приземной температуры, усредненное для больших регионов и временных периодов в несколько лет, само по себе представляется весьма существенным, однако оно лишь очень незначительно отличается от повышения температуры в 1920-1930-е годы. Поэтому МГЭИК в 1990 г. приходит к осторожному выводу: «… Потепление в общем и целом соответствует прогнозам, сделанным при помощи климатических моделей, однако вместе с тем оно не выходит за рамки естественных климатических колебаний. Ввиду этого возможно, что наблюдаемое увеличение обусловлено главным образом имманентной вариабельностью климата … Достоверные измерения парникового эффекта будут возможны лишь через десять лет или даже позже»*. В отчете за 1995 год это выражено еще более определенно: «… Сверка исходных данных указывает на очевидное влияние человека на глобальный климат»**.

В последнее время большинство ученых рассматривают антропогенное потепление как «доказанный факт». Самые элементарные рассуждения подводят нас к выводу о том, что сегодня мы являемся свидетелями таких процессов, которые были бы весьма маловероятны без антропогенного влияния. К моменту написания четвертого отчета МГЭИК в 2007 году у ученых в распоряжении были данные о средних глобальных температурах начиная с 1880 года, т. е. за 126 лет. При этом 13 самых теплых лет выпадали на последние 17 лет, т. е. имели место после 1990 года. Какой была бы вероятность подобного распределения, если бы внешние условия оставались прежними? Если исходить из того, что измерение средней глобальной температуры происходило при помощи независимых, статистически идентичных процедур, то вероятность подобного распределения была бы равна 1,25 х 10^-14. При правильном анализе имеющихся данных за более длительный период мы получим вероятность не более 0,1%***.

————————————————————————————

*Houghton J. L., Jenkins G. J., Ephraums J. J. (Eds.) Climate Change. The IPCC scientific assessment. Cambridge University Press, 1990. P. 365 и далее.

**Houghton J. Т., Meira Filho L. G., Callander B. A., Harris N., Kattenberg A., Maskell K. (Eds.) Climate Change 1995. The Science of Climate Change. Cambridge University Press, 1996. P. 572 и далее.

***Zorita E., Stocker Т. F., von Storch H. How unusual is the recent series of warm years? // Geophysical Research Letters. 2008. Nr. 35.

————————————————————————————