Кто не мечтает зарабатывать миллионы, не отходя от своего компьютера? И, как оказывается, воплотить эту на первый взгляд несбыточную мечту в жизнь под силу каждому! Все, что для этого нужно сделать, это посетить страницу http://slotclub-casino.com/ru/playfree.html, где Вы сможете без каких-либо денежных затрат отточить навыки игры в игровые автоматы, а затем применить их во время игры на реальные деньги!

У пифагорейцев было два основных пристрастия: музыка и числа. Эти два интереса, конечно, были тесно связаны: если вы уменьшите длину вибрирующей струны наполовину, то нота, издаваемая ею, будет на октаву выше исходной; струна длиной в две трети от первоначальной выдаст кварту от первой полученной ноты, и т.д.

Артур Кёстлер – британский писатель, ставший широко известным после выхода в печать его романа «Слепящая тьма», повествующая о творившемся терроре в СССР образца 1930-х годов

В изначальной, геоцентрической космологии пифагорейцев каждая планета (включая Луну и Солнце) была заключена в сферу, центром которой была Земля; крайняя, внешняя сфера была сферой «неподвижных звезд». Каждая из этих сфер вращалась со своей скоростью и, вращаясь, звучала — каждая на собственной ноте. Здесь и берет свое начало замечательная пифагорейская теория союза музыки и математики; соотношение диаметров сфер также было важным. В 1959 году Артур Кёстлер (1905-1983) писал в своей книге «The Sleepwalkers» (Сомнамбулы):

музыкальный интервал, образуемый Землей и Луной, составлял тон; Луной и Меркурием — полутон; Меркурием и Венерой — полутон; Венерой и Солнцем — уменьшенную терцию; Солнцем и Марсом — тон; Марсом и Юпитером — полутон; Сатурном и сферой неподвижных звезд — уменьшенную терцию.

(Уран, Нептун, Плутон и астероиды были, конечно, неизвестны древним.)

Именно Иоганн Кеплер сформулировал общую теорию движения планет

С тех пор идея музыки сфер редко принималась всерьез, хотя, как отмечает Кёстлер, она часто упоминалась в поэтических текстах. Однако Иоганн Кеплер в своей ранней попытке объяснить принцип работы Солнечной системы (гелиоцентрической), по-видимому, очень верил в эту концепцию и связал ее со своей теорией, согласно которой орбиты планет связаны с пятью правильными выпуклыми многогранниками (твердыми объектами с плоскими гранями, идентичными друг другу; например у куба шесть граней с одинаковыми площадями). Таким образом, согласно системе Кеплера, вне Солнца расположены: сфера Меркурия, затем октаэдр (восемь граней), сфера Венеры, затем икосаэдр (двадцать граней), сфера Земли, затем додекаэдр (двенадцать граней), сфера Марса, затем тетраэдр (четыре грани), сфера Юпитера, затем куб (шесть граней) и наконец сфера Сатурна. Как ни странно, но система Кеплера привлекательна и достаточно точна в оценке сравнительных диаметров планетарных орбит.

Модель Солнечной системы Кеплера нашла свое отражение в модели, получившей название Кубок Кеплера

Открываете элитный обувной магазин и, конечно же, хотите начать грандиозную рекламную акцию, которая смогла бы представить в выгодном свете предлагаемый вами товар. И фотосъемка обуви — это первый шаг на пути к успеху вашего предприятия.

Однако очень сложно найти достаточно квалифицированного фотографа, специализирующегося на предметной фотосьемке. И именно поэтому я хочу порекомендовать Вам прямо сейчас посетить сайт all-foto.com, высококвалифицированные специалисты которого смогут добиться любой поставленной перед ними цели.

Лишь жизненный опыт показывает, как часто сведения оказываются ложными, и позволяет каждому из нас понять, что распространяется очень много беспочвенных слухов; любой известный человек слышал о себе какие-то из них. Некоторые принимают свои мысли за знание, некоторые по причине плохой памяти и свойственной им неаккуратности приписывают одному человеку то, что принадлежит другому, а некоторые просто бездумно болтают, не задумываясь о последствиях. Лишь немногие специально распространяют заведомо ложные сведения, и впоследствии люди, ссылаясь на них, невольно являются их разносчиками.

Сэмюэль Джонсон (из книги Джеймса Босуэлла

«Жизнь Сэмюэля Джонсона», 1778)

В 1938 году молодой итальянский скульптор Франческо Кремонце закопал во Франции большой фрагмент «классической» статуи Венеры. Когда вскоре после этого статую нашли, эксперты пришли от нее в восторг, а французское правительство объявило ее частью национального достояния. Кремонце тут же признался, что скульптуру создал он, но, конечно, ему не поверили – кто он такой, чтобы спорить с экспертами? К нему отнеслись серьезно только тогда, когда он создал недостающие части статуи – ноги, одну руку и нос. Может быть, и тогда никто не обратил бы внимания на его шокирующее заявление, если бы он не представил певицу из ночного клуба, которая была его натурщицей: с ногами, руками и носом.

Теория древних астронавтов была создана и популяризирована уфологом и писателем Эрихом фон Дэникеном. По этой теории, все культурное, технологическое развитие жителей Земли – это результат встречи человечества и инопланетян

В области отвергнутой науки можно обнаружить подобное нежелание большинства из нас признать, что те или иные из излюбленных гипотез являются абсурдными. По правде говоря, некоторые люди настолько сильно заблуждаются, что ни один здравомыслящий человек всерьез их не воспримет. Например, в 60-е годы XX века в городе Блэк Форест существовала группа «Vegetaria Universal», члены которой провозглашали, будто Вселенная целиком и полностью состоит из овощей. Но случается, что какие-то столь же несуразные идеи становятся весьма популярными. Взять, к примеру, теорию древних астронавтов, созданную Эрихом фон Дэникеном (р. 1935), или странные идеи Иммануила Великовского (1895-1979), выдвинутые им в его поздних работах.

Теми, кто создает сомнительные гипотезы и/или верит в них, движут различные мотивы. Некоторые предположения — и даже некоторые полноценные теории — просто-напросто устарели как знание: в свое время они были последним словом в теоретической науке, но с той поры их вытеснили другие, более близкие к реальности идеи; или же люди поняли, что какие-то знания совершенно не соответствуют действительности, и заменили их гипотезами, которые ближе к истине (по крайней мере, насколько людям это известно). Наука развивается медленно — наши знания о Вселенной постепенно становятся все более полными, даже если им далеко до идеала, — и потому между идеями и гипотезами из разных, на первый взгляд, областей неожиданно обнаруживаются все новые и новые связи, как будто складываются миллиарды кусочков одной огромной мозаики. Если какие-то кусочки не подходят, как их ни поворачивай, их, естественно, изучают тщательнее. Возможно (возможно!), чтобы они подошли, нужно изменить модель: разобрать все кусочки мозаики и начать складывать их заново. Вероятнее всего, они подойдут к другой части мозаики, и их нужно сложить позже.

Немецкий геолог Альфред Вегенер является автором теории дрейфа материков

Совершенно очевидно, что некоторые кусочки вообще не относятся к мозаике. Теоретически, конечно, нужно их пристальнее рассмотреть — вдруг первое впечатление было ошибочным; но вероятность этого мала. Случалось, что явно «неправильные» кусочки в итоге оказывались частью большей мозаики. В качестве одного из примеров можно вспомнить гипотезу Альфреда Вегенера о перемещении континентов, которую в течение десятилетий осмеивали ученые всего мира. Но перемещение континентов — одно из очень и очень редких исключений. В большинстве своем нелепые, абсурдные гипотезы справедливо отвергаются сразу же как лженаучные: на первый взгляд они могут показаться научными, но они таковыми не являются. Хотя, с одной стороны, лженаука на удивление мало значит (она не только не вносит какого-либо вклада в развитие человеческого знания, но очень часто препятствует его развитию); с другой стороны, в масштабах общества она может иметь чрезвычайное значение: способная сбить с толку излишне доверчивых, необразованных людей или, откровенно говоря, фанатиков и глупцов, она иногда управляет целыми обществами и зачастую становится причиной невообразимых бедствий.

В теории давно доказано, что существует бессчетное число планет, на поверхности которых присутствуют более чем приемлемые условия для зарождения жизни. И такие потенциально обитаемые миры находятся не так уж и далеко от нас, в рамках бескрайней Вселенной, конечно же. За последние 3 года ученые обнаружили более 250 планет, находящихся в обитаемых зонах, т.е. на таком удаление от своих звезд, при котором на их поверхности может существовать вода в жидком виде — важнейший строительный кирпичик для начала формирования любого живого организма.

Исходя из того, что большинство таких планет находятся более чем в 300 световых годах от Земли, можно сделать вывод, что экспедиция к ним при нынешнем уровне развитии космонавтики — просто невыполнимая задача, т.к. займет как минимум 5 миллионов лет (с учетом того, что скорость самого быстродвижущегося космического аппарата Вояджер-1 составляет 17 км/c).

На этой неделе исследовательская группа Гарвардского университета выступила с заявлением об обнаружении целой группы двойников Земли, находящихся у нас «под боком», всего в 13 световых годах! Более того, ученые заявили, что ~6% всех красных карликов во Вселенной – это центральные звезды планет, где присутствуют все условия для зарождения жизни.
Читать дальше>>

Сегодня посетители одного из залов науки Лондона с трудом заставляют себя поверить, что пришли на выставку картин, а не фотографий: карандашные рисунки Келвина Окафора (Kelvin Okafor) настолько реалистичны, что их не отличишь от фотографии.

Прообразами картин молодого художника действительно являются фотоснимки, но вряд ли у кого-то повернется язык назвать его работы простыми репродукциями. Из-за виртуозности исполнения британские критики уже называют Келвина достойным последователем да Винчи и Караваджо.
Читать дальше>>

Такой, кажущийся на первый взгляд непритязательным, аксессуар, как солнцезащитные очки, способен кардинально изменить внешний облик любого человека. Хотите стать стильным городским пижоном, элегантным бизнесменом, экстравагантным человеком искусства или остаться самим собой, подчеркнув при этом все свои достоинства? Тогда Вы просто обязаны прямо сейчас посетить rayban.org.ua, где Вы сможете из представленного многообразия солнцезащитных очков выбрать те, что будут прекрасно дополнять Ваш образ!

Французский физик-теоретик Луи де Бройль первым описал корпускулярно-волновой дуализм

Начиная с середины XIX века, наука, и физика в особенности, стала теперь слишком специализированной и слишком дорогой для простых любителей. Братья де Бройль — младший, Луи, и старший, Морис, — принадлежали к числу последних «могикан»

Гениальный Луи де Бройль увлекся наукой благодаря своему старшему брату, Морису, который огромное внимание уделял атомной и ядерной физике

Луи-Чезар-Виктор-Морис де Бройль (18751960) — потомок древнего и знаменитого французского семейства. Родословная обязывала выбирать между военной и дипломатической карьерой, и только после долгих переговоров с дедом, главой клана де Бройлей, ему позволили стать морским офицером. Мориса прикомандировали к Средиземноморскому флоту. Тут и проявились его склонности к наукам: именно Морис де Бройль установил первый беспроволочный передатчик на борту французского военного корабля. Но вскоре юный офицер понял, что служба мешает ему заниматься по-настоящему интересными вещами, и попросился в отставку, дабы целиком посвятить себя науке. Дед был разгневан: наука, считал он, это развлечение для стариков, недостойное наследника славной фамилии де Бройлей. Однако, выслушав Мориса и посовещавшись, старшие представители почтенного семейства согласились, чтобы он устроил лабораторию в одной из комнат их парижского особняка и занимался там наукой в свое удовольствие в перерывах между выходами в море. Только после смерти деда Морис, которому уже исполнилось 33, почувствовал себя вправе отказаться от военной службы (хотя во время Первой мировой войны он вернулся к задачам установки связи между подводными лодками). Затем он учился спектроскопии в Коллеж-де-Франс и защитил диссертацию под руководством знаменитого физика Поля Ланжевена, вместе с которым успел потрудиться на благо подводного флота. После этого Морис де Бройль вернулся в свою — кстати, превосходно оборудованную — лабораторию. Там с ним работали несколько помощников, одним из которых был его брат Луи, будущий нобелевский лауреат. Швейцарский кристаллограф П.П. Эвальд рассказывал на лекции в 1953 году:

В те годы Морис де Бройль в Париже изобретал новые спектроскопические методы один за другим и столь же стремительно обучал им своих коллег — к примеру, Трийя и Трибо. Некоторые из моих слушателей, возможно, помнят неповторимую атмосферу его лаборатории на улице Байрона, где электрические провода свисали из специально прорезанных дыр в роскошных гобеленах, украшавших стены.

Американский ученый Альфред Ли Лумис стал первым, кто предложил использовать радары в военных целях

Но, пожалуй, последним истинным любителем науки, никогда не стремившимся получить за свое увлечение деньги, был Альфред Ли Лумис. Он родился в состоятельной нью-йоркской семье в 1887 году и, хоть и окончил Йельский университет, гуманитарный уклон которого был всем известен, увлекся естественными науками и обожал (и конструировал сам) разнообразные механические безделицы. Особенно Лумис восхищался баллистикой. Оказавшись в армии, когда Соединенные Штаты вступили в Первую мировую войну, он развил новые методы измерения скорости артиллерийских снарядов. На Абердинский полигон консультировать военных приезжали ведущие физики страны, и с некоторыми из них Лумис завел знакомство. Особенно он сдружился с Робертом Вильямсом Вудом.

Роберт Вильямс Вуд — выдающийся американский физик и гениальный писатель-фантаст, из под пера которого вышел фантастический роман «Человек, который потряс Землю»

Состояние Лумиса, удачливого банкира и успешного юриста, росло день ото дня, и наконец ученый-любитель решился организовать частную лабораторию в своем особняке на Лонг-Айленде. Вуд рассказывал, как это произошло:

Лумис гостил у своих тетушек в Ист-Хэмптоне. Однажды он заглянул ко мне, когда я работал (уже не помню над чем) в своей лаборатории-амбаре. Мы долго беседовали, рассказывали друг другу всякие истории, которые нам доводилось слышать про разработки нового вооружения. Затем мы перешли к обсуждению послевоенных исследований. Вскоре он стал заходить ко мне потрепаться почти каждый день после обеда, а старый амбар казался нам гораздо более подходящим местом для таких бесед, чем пляж или загородный клуб.

Как-то он мне сказал: если я задумаю какое-нибудь исследование, которым мы могли бы заняться вместе, и если вложения, которых оно потребует, окажутся непосильными для физического факультета, он сможет взять денежные обязательства на себя. Тогда я рассказал ему про работы Ланжевена, посвященные ультразвуку, и про гибель рыбы неподалеку от Тулонского арсенала. Тут открывались широкие перспективы для физических, химических и биологических исследований, поскольку сам Ланжевен изучал высокочастотные волны только как средство для обнаружения субмарин. Лумис загорелся этой идеей, и мы поехали в лабораторию General Electric, чтобы обсудить это с Уитни и Халлом.

В итоге в Шенектади был изготовлен прибор, который для начала установили в огромном гараже Лумиса в Тукседо-парке, штат Нью-Йорк, где мы вместе убивали мышей и рыб ультразвуком и пытались понять, что при этом происходит: разрушают ли волны ткани, действуют на нервную систему или же причина смерти кроется в чем-то ином.

Размах работ рос, и со временем мы почувствовали, что в гараже нам становится тесно. Тогда мистер Лумис приобрел дом Спенсера Траска — огромный каменный особняк с башней вроде сельского дома в Англии, возвышающийся на вершине холма в Тукседо-парке. Особняк он превратил в первоклассную лабораторию с комнатами для гостей или приглашенных ученых, с полноценной механической мастерской и дюжиной, а то и больше больших и маленьких комнат для проведения экспериментов. Я перевез туда из Ист-Хэмптона свой 12-метровый спектрограф и установил его в подвале лаборатории, чтобы продолжать мои спектральные исследования в более приятной обстановке.

Работы Лумиса и Вуда по ультразвуку легли в основу нового научного направления. Лумис ставил и другие эксперименты (самостоятельно или при участии Вуда и других ученых гостей), затрагивающие самые разные области физики, но прежде всего его интересовало конструирование прецизионных приборов. Многие годы он каким-то образом успевал все — заключать сделки на Уоллстрит и заниматься наукой в своей лаборатории, но в конце концов мир финансов его утомил. Он (анонимно) оказывал поддержку Американскому физическому обществу и бедствующим физикам, а когда на горизонте замаячила Вторая мировая война, стал уделять все больше и больше времени военным проектам, в частности — созданию радара. Лумис участвовал и как инженер, и как менеджер в работе Радарной лаборатории Массачусетского технологического института: заседал в некоторых важных комитетах и некоторые возглавлял; благодаря хорошим отношениям с двоюродным братом, тогдашним военным министром США Генри Стимсоном, перед ним легко открывались двери в кабинеты самых высокопоставленных политиков и магнатов. Его интерес к науке сохранился и в старости — в те годы он увлекся изучением гидры, крохотного пресноводного существа. В этом ему помогал сын-биолог. Попутно мистер Лумис продолжал изобретать разные безделицы — вроде специальной машинки, доставляющей еду гостям за длинным столом. Осыпанный почестями, Альфред Лумис скончался в 1975 году.

Некоторые скульпторы долго и упорно превращают безжизненные каменные глыбы в изыски изобразительного искусства, другие же, напротив, предпочитают работать с податливой и мягкой глиной, которая за считанные часы позволяет воплотить в жизнь полет фантазии мастера. Но есть и такие, как Джонти Гурвиц (Jonty Hurwitz), кто производит миллиарды компьютерных вычислений, прежде чем преступить к материализации своих идей. Читать дальше>>

Думаете, рождение ребенка – это самое жуткое зрелище, которое может выпасть на мужскую долю? А теперь представьте, что процесс появления на свет новой жизни вы мужественно пережили, не упав при этом ниц перед своей благоверной, и впервые увидели своего малыша. Однако вместо розового, орущего во всю глотку карапуза в Вас так и вцепился своими подслеповатыми глазками, в которых читается чувство превосходства и презрения, новорожденный упырь – вот это действительно самая настоящая жуть, достойная сценария какого-нибудь низкобюджетного голливудского ужастика.

Это слегка длинное и сумбурное вступление было написано лишь для того, чтобы показать, какую гамму непередаваемую эмоций Вам позволит испытать творчество героини данной статьи!

Сегодня все большую популярность набирают куклы младенцев, которые писаются, какаются, кричат, не умолкая, и вечно требуют, чтобы их покормили, в общем, ведут себя и выглядят как самые настоящие детишки: у них даже кожа выполнена из специального силиконового материала, напоминающего при прикосновении человеческую кожу. И это сходство неодушевленной вещи с живым человечком многих по-настоящему пугает.

Изделия Бин Шанин, новорожденные зомби и вампиры, идеальны во всех планах и их даже можно назвать произведениями современного искусства, однако вряд ли они придутся Вам по вкусу: “Каким нужно быть больным человеком, чтобы держать у себя дома нечто подобное?”. Читать дальше>>

Хотите найти высокооплачиваемую работу, где по достоинству оценят ваши опыт и знания? Тогда прямо сейчас вбейте в поисковую строку Яндекса запрос: “Вакансии кадровых агентств”, который обязательно приведет Вас на сайт triumph-hr.ru, опытные специалисты которого помогут Вам в поиске работы вашей мечты!

Александр фон Гумбольдт — основоположник раздела ботаники под названием география растительности

Александр фон Гумбольдт (1769-1859) родился в семье прусских дворян. Детей в этой среде с рождения готовили к военной карьере. Однако у юного Александра развился необъяснимый (а с точки зрения его семьи — даже ненормальный) интерес к науке. Не испугавшись родительского гнева, он поступил во Фрейбургскую горную академию и вернулся в Пруссию инспектором шахт. Там он улучшил конструкцию безопасной горелки Гемфри Дэви и изобрел дыхательный аппарат для шахтеров. Вскоре его направили с дипломатической миссией в неспокойные страны Европы. Занятый столь важными делами, он все-таки нашел время и учредил Свободную королевскую горную школу, где шахтеры обучались геологии и другим дисциплинам. Однако главным, чему Гумбольдт собирался посвятить жизнь, была все же экспериментальная наука. Им владел всепоглощающий интерес к геологии и к таким феноменам, как магнитное поле Земли — а еще к «животному магнетизму»: на него произвела огромное впечатление работа Гальвани о подергивании лягушачьих мышц. Гумбольдт развил собственную теорию: причиной сокращений были не металлические электроды, решил он, — они просто усиливали некое врожденное свойство мышц. Он приступил к серии опытов с мускулами животных и растениями, а затем решил проверить свои догадки на себе:

Я вырастил на спине два волдыря, каждый размером с лошадиную уздечку, чтобы те покрывали соответственно трапециевидную и дельтовидную мышцы. Затем я улегся плашмя на живот. Когда волдыри были надрезаны и к ним подвели цинковый и серебряный электроды, я испытал острую боль, которая была настолько жестокой, что трапециевидный мускул заметно завибрировал; дрожь передалась в основание черепа и отозвалась в позвонках. Касание серебра вызвало три или четыре одиночных подергивания, которые я мог различить. О лягушках, помещенных ко мне на спину, наблюдатели сообщали, что те подпрыгнули.

К тому часу опыт сказался главным образом на моем правом плече. Плечо ощутимо болело, а обильно выступившая сукровица была красной и настолько едкой, что, стекая по спине, оставляла за собой язвы. Явление было столь необычным, что я решился его воспроизвести. На этот раз я прикладывал электроды к ране на моем левом плече, которая все еще была заполнена бесцветными водянистыми выделениями, и жестоко возбудил нервы. Чтобы вызвать такие же боль, красноту и язвы, потребовалось четыре минуты. После того как ее отмыли, моя спина еще долго выглядела как спина человека, которого прогнали сквозь строй.

В этом, вероятно, были виноваты вещества электродов — например, кислота, проникшая в кожу и под кожу. Продолжение эксперимента вызвало настолько пугающие повреждения, что присутствующий при этом врач вынужден был прервать опыты и промыть разорванную кожу теплым молоком. Чуть позже Гумбольдт спровоцировал у себя мучительные конвульсии, погрузив электроды в дыру, оставшуюся на месте вырванного зуба: он полагал, что столь решительная стимуляция нерва должна подавить боль.

Гумбольдт много путешествовал вместе со своим другом и соратником – ботаником  Эме Бонпланом:

Гумбольдт и Бонплан на фоне самой высокой точки Эквадора – потухшего вулкана Чимборасо

Гумбольдт и Бонплан в амазонских джунглях

В итоге молодой экспериментатор собрал результаты многочисленных физиологических опытов в книге, которую издал в 1797 году. Он ожидал бурной реакции. Но, увы, Алессандро Вольта, который относился с недоверием к идее животного электричества, показал, что для создания батареи живых тканей не требуется вовсе. Гумбольдт был просто убит этим известием. Горечь поражения навсегда осталась в его душе. Но он не унывал — переключился на ботанику и опубликовал книгу о немецкой растительности, имевшую большой успех. Но главное дело жизни ему еще только предстояло: он отправился в Южную Америку и пять лет жизни посвятил изучению этого континента, а затем описал ее фауну, флору и физическую географию так, как никому прежде не удавалось. Им было открыто Гумбольдтово течение в Тихом океане, и тогда же Гумбольдт выдвинул идею построить Панамский канал. В Эквадоре он взобрался на вулкан Чимборазо, к тому времени считавшийся самой высокой горой в мире, — этот подвиг сделал его героем в глазах всей просвещенной Европы. После 30 лет интенсивной научной работы и систематизации своих наблюдений Гумбольдт, уже 60-летний, отправился в новую экспедицию — изучать Сибирь.

Заслуги Гумбольдта были оценены по достоинству и в 1883 году на Унтер-ден-Линден (Германия) в его честь был воздвигнут памятник

Последние годы жизни Гумбольдт провел в нужде, но продолжал интенсивно работать — писал (хотя так никогда и не завершил) фундаментальный труд «Космос», где сводил воедино свои взгляды на природу и физику. Он умер, когда ему было 90 лет. В предсмертном бреду он все еще продолжал диктовать текст своего величественного трактата.

Мотоциклы – это ваша страсть и Вы не можете прожить без того чувства свободы, что Вам дает ваш верны железный конь? Тогда Вам следует знать, что мотоклуб «РАМК» приглашает вступить в свои ряды всех любителей и преданных поклонников двухколесного транспорта.
На сегодняшний день этот клуб насчитывает более 1 млн. клиентов, которым предлагает:
• экстренную техпомощь;
• эвакуацию;
• ремонтные консультации по телефону;
• юридические консультации;
• и многое-многое другое.

Зарисовка черепа пилтдаунского человека

Пилтдаунский человек — вероятно, самая известная и успешная фальсификация в истории науки. Беспокойное сообщество антропологов, разбитое на враждующие группки, познакомилось с ним 18 декабря 1912 года на собрании Геологического общества в Лондоне. Авантюра вызревала четыре года — с того момента, как блестящий археолог-любитель Чарльз Доусон наткнулся на несколько фрагментов человеческого черепа. Некий рабочий выкопал их в гравийном карьере в Пилтдауне, графство Сассекс. Доусон, который всегда верил, что Сассекская низменность хранит останки доисторических людей, тщательно просеял отвалы карьера и нашел другие фрагменты древних, покрытых пятнами, костей вместе с обработанным кремнем и останками животных. Обрадовавшись, он известил о находках друга, Артура Смита Вудворда, главного палеонтолога лондонского Музея естественной истории (тогда это еще было отделение Британского музея), и молодого француза, с которым сдружился во время раскопок в Сассексе. Это был не кто иной как отец Пьер Тейяр де Шарден, который спустя пятьдесят лет стал культовой фигурой в западноевропейской культуре: он выдвинул мистические концепции ноосферы и «точки Омега» и изложил их в книге «Феномен человека», где попытался примирить учение Библии с теорией эволюции.

Тейяр де Шарден приехал в Сассекс учиться в иезуитском колледже. Он был, как и Доусон, археологом-любителем. Довольно скоро приятели обнаружили и другие сокровища, в частности обломки челюсти с двумя зубами, которая, как и череп, была испещрена пятнами. Челюсть на первый взгляд напоминала обезьянью, однако зубы были стерты, причем так, как у других доисторических черепов человека. Вскоре на свет появились и другие фрагменты черепов, а с ними и челюстные кости. Они, как заявили Доусон и Смит Вудворд, принадлежат древнейшему человеку — тому самому «пропущенному звену», которое ученые так долго искали. Назвали древнейшего человека эоан-тропом, или «человеком зари». Сообщение Доусона и Вудворда одни палеонтологи встретили с восторгом, другие — с недоверием, но в среде британской академической элиты восторги преобладали. Смит Вудворд и ведущие анатомы, Артур Кейт и Графтон Эллиот Смит, отбивали атаки скептиков с высокомерной язвительностью. В течение трех последующих лет все трое были посвящены в рыцари за свою выдающуюся работу: Британия искренне гордилась тем, что древнейший человек оказался англичанином.

Групповой портрет ученых, исследующих череп пилтдаунского человека, был нарисованный Джоном Куком в 1915 году. На заднем плане слева на право: Ф. О. Барлоу, Графтон Эллиот Смитт, Чарльз Доусон, Артур Смит Вудворд. На переднем плане слева на право: А. С. Андервуд, Артур Кейт, Уильям Плэйн Пикрафт и сэр Рэй Ланкестер

Последующие находки в Пилтдауне, казалось, только подтверждали правоту первооткрывателей, и это склонило на их сторону некоторых скептиков — в частности, Генри Фэйрфилда Осборна, старейшего из антропологов Америки.

Однако некоторых ученых сомнения не оставляли. Сорок лет спустя о своем недоверии к знаменитому открытию громко заявили Кеннет Окли, геолог и хранитель антропологического отдела Музея естественной истории, и антрополог Джозеф Вей-нер. Окли были доступны оригинальные находки (большинству палеонтологов приходилось довольствоваться слепками), и он решил провести химический анализ образцов. Радиоуглеродное датирование еще не успело сделаться общепринятым методом, так что вместо этого Окли измерял содержание фтора в костях. Лежа в земле, они медленно поглощают фтор из окружающей среды, поэтому по концентрации этого элемента можно приблизительно оценить их возраст. Кости из Пилтдауна оказались (по палеонтологическим меркам) свежими — возможно, их извлекли из недавних захоронений в древнем гравии. Чуть позже Окли склонился к другой гипотезе — похоже, останки были намеренно подброшены в карьер. Дальнейшее расследование, проведенное в 1953 году Вейнером, Окли и Вильфридом ле Грос Кларком, показало: кости покрыли пятнами при помощи бихромата калия, чтобы те выглядели древнее, а зубы жестко обработали современным инструментом — скорее всего, железным напильником: на поверхности остались частицы железа. Черепная коробка принадлежала человеку, челюсть — орангутангу. Кто же изготовил такую возмутительную подделку?

Смит Вудворд наверняка знал про поднявшийся переполох, но в 1948-м, лежа на смертном одре, он надиктовывал текст книги «Первый англичанин», где заверял всех в подлинности пилтдаунской находки. К дискуссии подключился ряд ученых и следопытов-любителей. Вначале подозрения пали на Доусона — способного и честолюбивого, но не слишком компетентного любителя. Однако тот умер еще в 1916-м, и никаких доказательств его вины так и не обнаружилось. Все догадывались: он скорее был легковерной жертвой, чем изготовителем подделки. Тогда начали выдвигать другие кандидатуры: У. Дж. Соллас, профессор геологии из Оксфорда, недолюбливал Смита Вудворда (и был в этом не одинок), а потому наверняка желал его опозорить; Артур Конан Дойл — писатель, врач, спирит и палеонтолог-любитель: возможно, его тянуло разыграть в реальности сюжет, достойный участия Шерлока Холмса; отец Тейяр де Шарден, возможно (как предположил Стивен Джей Гульд), был склонен подшутить над англичанами. У сэра Артура Кейта тоже имелась такая возможность. Список подозреваемых этими именами не исчерпывался.

Несмотря на то, что пилтдаунский человек оказался мистификацией, он успел прописаться в истории науки: подлинность черепа обсуждают до сих пор, а в Пилтдауне даже был открыт паб под названием «Пилтдаунский человек»

Разгадка была найдена только в 1996 году. Брайан Гардинер, профессор палеонтологии Лондонского университета, несколько лет разбирал содержимое сундука, обнаруженного совершенно случайно под крышей одной из башен Музея естественной истории. Сундук был помечен инициалами Мартина Элистера Кэмпбелла Хинтона, смотрителя отделения зоологии как раз во времена пилтдаунских открытий. В сундуке содержалось несметное число костей грызунов: дело в том, что Хинтон специализировался на грызунах. А на самом дне сундука лежал ключ к пилтдаунской загадке — там лежали кости и зубы, перенасыщенные соединениями хрома, такие следы оставил за собой бихромат калия, при помощи которого кости покрывали пятнами и делали пористыми. На самом деле смесь бихромата с кислотой Хинтон поначалу изготовлял для того, чтобы опытным путем разобраться в коричневых пятнах, покрывающих по-настоящему старые останки. Также кости из сундука содержали избыток железа в виде коричневой окиси. Челюсть орангутанга из Пилт-дауна была куда менее пятнистой. Будь она обработана тем же способом, хромовая смесь неизбежно разъела бы оба зуба — и мошенничество стало бы очевидным. На некоторых зубах из сундука были такие пятна, а один был выкрашен в коричневый целиком.

Модель черепа пилтдаунского человека, воссозданная эскизу и скупым описаниям

Среди наследства Хинтона имелся и набор пробирок, где лежали зубы, покрытые пятнами в разной степени: Хинтон со скрупулезным профессионализмом уверенно продвигался к цели. Также достоверно известно, что он покрывал пятнами каменные орудия труда, чтобы те выглядели древними и, по всей видимости, передавал их Доусону.

На месте обнаружения черепа пилтдаунского человека был установлен мемориальный камень

От Доусона они перекочевали в коллекцию специалиста, который пометил их как подделки. Доу-сону, похоже, отводилась роль невольного орудия в руках Хинтона — сам того не зная, он должен был поразить подлинную мишень, Смита Вудворда. Нельзя сказать наверняка, что Доусон не догадывался о подделках, однако факты свидетельствуют, что Хинтон замышлял подлог в одиночку. О мотивах его мы ничего не знаем, но известно, что тот испытывал сильную страсть к розыгрышам. В сундуке имелись весьма забавные предметы, вырезанные из кости: к примеру, клюшка для крикета — воистину достойный аксессуар Первого Англичанина. Кроме того, Хинтону едва ли был по душе напыщенный Смит Вудворд, с которым они успели поссориться по поводу платы за сверхурочную работу в музее.

Итак, этот розыгрыш открылся многие десятилетия спустя (когда все, кого он касался, давно умерли) — значит, он удался на славу.

Пилтдаунская фальсификация занимает среди научных авантюр особое место. Тут уместно вспомнить, как Улисс Грант, президент Соединенных Штатов, подшутил в свое время над президентом Колледжа свободных искусств в день открытия этого заведения. Грант подарил ему сигару. Было решено ее не выкуривать, а сохранить как священную реликвию. Когда колледжу исполнилось сто лет, сигару предъявили публике, и очередной президент колледжа торжественно провозгласил, что теперь самое время ее поджечь. К церемонии немедленно приступили, и тут случилась неожиданность — сигара взорвалась! Так наконец была по достоинству оценена отсроченная шутка президента Гранта.

Французский математик и писатель XVIII века Жорж-Луи Леклерк де Бюффон первым высказал идею о единстве животного и растительного мира

Граф Жорж-Луи Леклерк де Бюффон (1707-1788) был невероятно талантливым человеком. Практически все, что он сделал для анатомии и классификации видов животных, остается актуальным и поныне, однако его интересы распространялись и на другие науки, а его 44-томная «Естественная история» долгое время оставалась непревзойденным памятником научной мысли.

«Естественная история» де Бюффон, раскрытая на странице под заглавием «Доказательство теории Земли»

Бюффон был богат, а потому имел возможность потакать своим прихотям. Его интеллектуальная смелость и самоуверенность часто заставляли его вступать в ненужные споры, например, с Томасом Джефферсоном и другими американскими учеными: Бюффон был убежден, что в Северной и Южной Америке эволюция происходит медленнее.

Бюффон полагал, что американский климат, сырой и нездоровый, мешал появлению новых видов и истреблял уже существующие. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить распространенные сейчас в Европе и Америке виды растений и животных (в число последних следовало включить и людей). Эти его взгляды поддерживали и другие ученые Франции — в особенности аббат Рейналь и Корнель де По. Последний писал, что Америка, ни много ни мало, залита «гнилостными и смертоносными водами», над которыми вьется «туман из ядовитых солей» Насекомые и агрессивные рептилии огромны и омерзительны. Сифилис — американская болезнь, которая поражает и животных, и человека. Чтобы им заразиться, достаточно только вдохнуть тлетворный американский воздух. Джефферсон решился дать отпор всем этим галльским измышлениям и вступил в спор с Бюффоном, самым респектабельным из клеветников. Он собрал кожу и кости американского лося, рог и скелет оленя, рога карибу (представленные животные живут на американском континенте) — и отправил все это Бюффону в Париж. Джефферсон также составил сравнительное описание климата Виргинии и парижского климата, и сравнение было не в пользу Парижа. После встречи Джефферсон и Бюффон подружились, и Бюффон наконец заметил в одном из писем, что, вероятно, не во всем был прав. Джефферсон этим не удовлетворился и продолжал опровергать домыслы Бюффона до самой смерти.

Бенджамин Франклин – одна из ярчайших личностей в истории. Он был не только гениальным изобретателем, но и очень волевым человеком, который стал одним из лидеров войны за независимость США

Джефферсон вспоминал об одном эпизоде за обедом в Париже, который несколько лет спустя устроил Бенджамин Франклин для нескольких французов и множества оказавшихся там американцев. Приглашен был и аббат Рейналь, который начал, как обычно, проповедовать свою теорию неполноценности всего американского, в том числе и людей, и «был, как обычно, весьма красноречив»: Тогда Франклин обратил внимание на то, какого роста гости и как они рассажены. «Святой отец, — сказал он, — давайте обратимся к факту. Мы тут наполовину американцы, наполовину французы, и так вышло, что американцы уселись с одной стороны стола, а наши французские друзья — с другой. Так пусть и те и другие встанут, а мы увидим, где природа склонна к вырождению» Так вышло, что его гостями из Америки были Кармайкл, Хармер, Хамфрис и другие — все отменного телосложения и в отличной форме. Те же, кто сидел с противоположной стороны, были все как на подбор низкорослыми, а сам святой отец выглядел буквально креветкой. Он парировал это доказательство, заявив, что исключения встречаются, и сам доктор Франклин среди таких исключений выглядит подозрительно.

На мировоззрение и образ мыслей Бюффона серьезно повлияли труды сэра Исаака Ньютона, которые он читал в оригинале на английском (но некоторые — на латыни). Многие годы Бюффона занимал вопрос о возрасте Земли. Подсчеты епископа Ушера (основанные на списке библейских патриархов — выходило, что планета возникла в 4004 году до нашей эры) он считал абсурдными. Согласно его теории, планеты были выброшены из недр Солнца после его столкновений с кометами: сгустки расплавленного вещества в пустоте сливались друг с другом, остывали и затвердевали. Теория делала содержательное предсказание: Землю, которая возникла из расплавленного сгустка, вращение вокруг оси должно было сделать сплюснутой. Открытие, что так все и обстоит, убедило Бюффона — он на верном пути.

Бюффон знал, с какой скоростью остывает раскаленный добела железный шар, и вычислил, что шару размером с Землю, чтобы остыть до нынешней температуры, потребуется как минимум 50 тысяч лет. Такой вывод, будучи недостаточно смелым, не удовлетворил его окончательно: имелись все основания полагать, что Земля остыла до своей нынешней температуры давным-давно.

Публикация итогов его размышлений вызвала у церковников бурю гнева: ведь такой сценарий противоречил не только епископу Ушеру, но и самой Книге Бытия! Бюффон был осужден клерикалами, хотя и с довольно мягкой формулировкой — Церковь к тому времени уже усвоила урок, преподанный ей Галилеем, — и был приглашен ответить на обвинения теологического факультета Сорбонны. К счастью, первый том «Естественной истории», где излагались его доводы, не сожгли. Сошлись на том, что Бюффон откажется от своих выводов во втором томе, который только готовился к выходу. «Лучше быть смирным, чем повешенным», — объяснял он впоследствии.

Работы Бюффона по вычислению возраста планеты приостановились на несколько лет. Время от времени, когда становилось известно о каком-нибудь новом открытой (например, о расчете, основанном на скорости, с которой отступает океан: в выводах содержалось удивительное утверждение, что Земле два миллиарда лет), он пытался к ним вернуться. Однажды ученым пришло в голову, что Земля нагревается изнутри: некий французский естествоиспытатель заявил, что на дне глубокой шахты теплее, чем на поверхности, а энергии солнечных лучей недостаточно, чтобы объяснить, почему летом так тепло. Тогда, вероятно, планета все еще охлаждается? Раз так, то оценить ее возраст снова представилось возможным.

Теперь Бюффон решил точно измерить скорость остывания железных шаров, а затем экстраполировать результат на размеры Земли. Первым делом он проверил гипотезу Ньютона, что скорость остывания железного шара прямо пропорциональна его диаметру. Для этого Бюффон измерил, сколько времени пройдет, прежде чем к шару, раскаленному изначально добела, можно будет притронуться рукой, и сколько еще времени у шара уйдет на охлаждение до комнатной температуры. Чтобы осуществить замеры, он нанял множество юных девушек, чья тонкая кожа была предельно чувствительна к разнице температур. После железа он перепробовал еще ряд материалов: сначала другие металлы, потом глину, мрамор, стекло и известняк — все они остывали быстрее металлов. Тогда он сделал поправку на то тепло, которое планета получала от Солнца, пока остывала. В конце концов он пришел к окончательному выводу: Земле 74 832 года. Из сопоставления температур в разные времена он вывел, когда могла зародиться жизнь и когда появились животные и, наконец, люди. Бюффон опубликовал свои результаты в книге, публика приняла её с большим интересом. Теологи снова возражали, но Бюффону, которому уже перевалило за 70, теперь было все равно. Он принес формальные извинения, однако публиковать опровержение упорно отказывался.

Главным доказательством заслуг Бюффона перед наукой является воздвигнутый в его честь памятник, находящийся в ботаническом саду Jardin des Plantes , Франция

Однако очередное открытие заставило Бюффона разочароваться в своих оценках. Из анализа ископаемых следовало, что возраст планеты куда больше и составляет, возможно, миллионы лет. Никаких новых выводов он с тех пор не публиковал, но продолжал размышлять на эту тему до самой смерти. Страдая от почечных камней и испытывая постоянную боль, он тем не менее отказался от хирургического вмешательства. За его похоронным кортежем шли тысячи парижан, решивших отдать последние почести величайшему ученому Франции.

А споры о возрасте Земли то затухали, то разгорались в течение еще двух сотен лет, пока, наконец, открытие радиоактивности не устранило все противоречия.