Для подключения своего персонального компьютера к интернету Вам понадобиться роутер, настройка которого не так проста, как это может показаться на первый взгляд. Если Вы приобрели роутер фирмы D-link, тогда Вам стоит посетить раздел сайта www.routerhelp.ru под названием «настройка d-link«, в котором подробно описана инструкция того, как подружить ваше сетевое устройство со всемирной веб-сетью.

В ходе эволюции человечество расселилось во всех климатических зонах Земли. Этот факт подтверждает представление о большей «открытости» человека по отношению к миру, как это называется в философской антропологии. Это означает, что, в отличие от представителей животного мира, для человека характерна биологическая неопределенность. Он способен существовать в самых разных условиях окружающей среды, но вместе с тем больше зависит от условий жизни, которые он создал сам.

Человек действительно приспособился к самым разным климатическим условиям. Сегодня люди живут на такой высоте над уровнем моря, где атмосферное давление в два раза меньше, чем на уровне моря. Люди живут в арктических регионах, в областях с очень высокой влажностью и резкими перепадами температуры. Другими словами, как показывает история эволюции, способность человека адаптироваться даже к экстремальным климатическим условиям очень велика, а климат лишь в незначительной степени предопределяет развитие человека, его культуры и цивилизации.

Этот факт не может быть опровергнут неприятными переживаниями отдельных людей в чуждых для них климатических зонах. Сложно сказать, идет ли здесь речь о проблемах адаптации, обусловленных врожденными физиологическими особенностями, или же о некоторых климатических особенностях, с которыми можно научиться жить (при помощи особой одежды, режима питания, жилья или способа поведения). Так же сложно сказать, какую именно роль играют отдельные факторы в формировании и развитии экономики, политики и культуры общества. Впрочем, велика вероятность того, что обращение с климатическими особенностями — это не в последнюю очередь культурный феномен и, следовательно, вопрос опыта, научения, а не каких-то врожденных свойств. Создавая вокруг себя своеобразную микросреду, человек таким образом приспосабливается к широкому спектру климатических условий и отгораживается от неблагоприятных климатических воздействий. Возможно, в случае этих социально сконструированных микросред речь действительно идет о климатических условиях, приближенных к тем, в которых проживали люди в древности. Вполне возможно, что естественные эволюционные процессы привели к тому, что способность человека приспосабливаться к разным климатам возросла.

Насколько известно, впервые взаимосвязь между анатомией человека и его природной средой и в первую очередь климатом была отмечена в Древней Греции. Так, было замечено, что жители Африканского континента имеют более темный цвет кожи. Предполагалось, что этот факт обусловлен большей солнечной активностью в тропиках. Тем не менее, первые попытки проверить эмпирическим путем, действительно ли определенные анатомические особенности специфическим образом связаны с условиями окружающей среды, были предприняты сравнительно недавно.

Самой очевидной физической особенностью, изменяющейся в зависимости от географического региона, является цвет кожи. Цвет кожи зависит в первую очередь от содержания пигмента под названием меланин. Содержание меланина обусловлено генетически, т. е. различия в цвете кожи определяются отдельными генами. Однако на уровень меланина влияет и солнечный свет. В то же время одно из свойств меланина заключается в способности блокировать ультрафиолет. Этот пример показывает, как сложно выявить особенности человеческого организма и тот механизм, который отвечает за процесс селективной адаптации к окружающей среде.

В середине прошлого столетия начались систематические исследования взаимосвязи между климатическими и прочими условиями окружающей среды и особенностями человеческого организма. Среди прочего эти исследования выявили корреляцию человеческого роста и среднегодовой температуры. Чем ниже температура, тем выше рост. Впрочем, вопрос о том, можно ли в данном случае говорить о причинно-следственной связи, был и остается спорным. Возможно, здесь имеет место непосредственное влияние климата, а может быть, его воздействие опосредовано характером и частотой заболеваний, а также наличием продуктов питания. На сегодняшний день мы располагаем знаниями о влиянии питания на средний рост человека. В общем и целом четких доказательств взаимосвязи между климатом и ростом или множеством других характеристик человеческой внешности пока нет. Важнейшие изменения внешнего облика человека, его здоровья или средней продолжительности жизни в прошлые столетия и особенно в последнее время были обусловлены прежде всего цивилизационными изменениями, а не климатом или его трансформацией.

Даже в жарких регионах планеты человек может вести относительно активный образ жизни. Эта способность выносить высокие температуры не в последнюю очередь связана с эффективностью системы потоотделения. Люди, проживающие в жарких странах, также приспособили свое поведение к высоким температурам. С другой стороны, способность человека выносить низкие температуры гораздо слабее. До сих пор нет свидетельств того, что способность адаптироваться к холоду возрастает вследствие длительного проживания в холодных регионах. Общая теплоотдача человеческого тела, по-видимому, не уменьшается в подобных экстремальных условиях. С другой стороны, очевидно, что жители регионов с холодным климатом чувствуют себя там гораздо комфортнее, чем те, кто редко сталкивался с холодом. Однако, возможно, это отмечаемое многими отличие объясняется процессами психологической и социальной адаптации, а не большей терпимостью организма к холоду. Успехи в адаптации человека к низким температурам или в достижении независимости от холода (или, наоборот, от жары) связаны главным образом с культурно-техническими инновациями (кондиционерами), которые позволили создать благоприятную микросреду и обеспечить привычный образ жизни.

Значение темы «Погода и климат» в повседневной жизни общества и в науке, по-видимому, зависит как от погоды и климата, так и от культурной традиции и, соответственно, культурного восприятия этих тем в разных обществах. Климат местности влияет на значимость темы климата в обыденной жизни, равно как и культура влияет на значимость темы климата в повседневном социальном и экономическом контексте. Объяснение плохого или хорошего самочувствия влиянием климата связано с культурной значимостью специфической интерпретации климатических условий, которая может принимать самые разные формы. Говоря упрощенно, роль климатических условий, скажем, в культуре Северной Америки гораздо менее значима, чем их роль в некоторых европейских странах. Так, например, в Германии пациент и врач часто размышляют о влиянии погодных и климатических факторов на процесс лечения, а турист изучает климат того места, где собирается провести отпуск. Для Северной Америки подобные размышления нетипичны. Наконец, в Северной Америке едва ли кто-нибудь соотносит свою работоспособность с погодными условиями. В Германии же ни один санаторий, ни один курорт и ни один туристический регион не мог бы процветать, если бы немцы не были убеждены в причинной взаимосвязи между климатом и здоровьем.

Обожаете играть в карты, и дни напролет совершенствуете свои навыки игры в покер? Тогда в закладках вашего браузера определенно точно присутствует сайт покер тудей, на котором представлены самые актуальные новости, так или иначе относящиеся к этой выдающейся игре. Если же нет, то советую как можно скорее вбить в адресную строку poker-www.today.ru.

Знаменитый американский экономист Уильям Нордхаус (род. в 1941 г.), чья формулировка проблемы парникового эффекта с точки зрения экономической ситуации налогообложения повлияла на политические дискуссии во всем мире, тоже изучил гипотезы Хантингтона и доказал их несостоятельность по крайней мере с экономической точки зрения*.

Идея о том, что климат влияет на общественные процессы, содержится и в марксистском понимании истории. Здесь доминирует представление о том, что климат и другие факторы природной окружающей среды задают рамочные условия, внутри которых впоследствии разворачивается классовая борьба. Вот что об этом сказал директор Института метеорологии при Университете им. Гумбольдта (Восточный Берлин) Карл Хайнц Бернхардт в своем докладе «Климатология как основа организации метеорологической службы в обществе развитого социализма»²:

«В отношении капиталистического общественного строя Маркс отмечал, …что наиболее плодородная почва отнюдь не является наиболее подходящей для роста капиталистического способа производства, так как последний «предполагает господство человека над природой», поэтому родина капитала находится не в тропиках, а в зоне умеренного климата: «Необходимость общественно контролировать какую-либо силу природы в интересах хозяйства, необходимость использовать или обуздать ее при помощи сооружений крупного масштаба, возведенных рукой человека, играет решающую роль в истории промышленности». Влияние климата на общественное развитие, начиная с антропосоциогенеза, включая развитие первобытного, а затем классового общества и заканчивая ролью климата и климатических изменений как части географической среды строительства развитого социалистического общества, безусловно, нуждается в тщательном изучении и обсуждении. Нельзя ограничиваться, бесспорно, необходимым анализом географического детерминизма и ненаучных, шовинистских и реакционных утверждений вроде тех, что исход войны определяется благоприятным климатом, …или что жители областей с циклональным режимом погоды правят миром (Хантингтон)».

———————————————————————————————

*Nordhaus W. The ghosts of climate past and the specters of climate future / / Nakicenovic, Nordhaus, Richels, Toth (Eds.) Integrative Assessment of Mitigation, Impact and Adaptation to Climate Change. IIASA, Laxenburg, 1994. P. 35-62.

² Bernhardt K. Klima und Gesellschaft // Z. Meteorol. 1981/ Nr. 31. S. 7182.

———————————————————————————————

Помимо подмеченных критиками методологических недостатков, тезисы Элсворта Хантингтона и других представителей радикального климатологического детерминизма таят в себе опасности, не связанные с недостаточной объективностью и научностью этого подхода. Основные опасности лежат в другой области. Климатический детерминизм ведет к тому, что за рамками остается все пространство автономной человеческой деятельности и история как результат человеческих действий. Самостоятельная деятельность людей и возможности действовать вытесняются геофизическим детерминизмом и в результате трактуются как факторы, не доступные влиянию со стороны человека и общества. Человек становится игрушкой в руках климатической системы. Он вынужден подчиняться законам природы. Он — жертва любых природных условий или явлений. Такая позиция способствует неограниченному, хотя, возможно, и неумышленному смирению с существующим общественным и политическим строем, потому что предполагается, что иначе и быть не может. Кроме того, любой политический режим может напрямую сослаться на то, что он действует в соответствии с требованиями природы, и требовать того же от своих граждан, чтобы предотвратить угрозу разрушения «жизненного пространства» или климата как ресурса и условия человеческого существования.

В этом случае очень просто строить свою аргументацию на том, что нельзя или не следует действовать вопреки законам климата, так как есть опасность, что климат отомстит человеку.

Кроме того, обращает на себя внимание тот факт, что теории климата не только отдают предпочтение европоцентристской версии человеческой истории, но и почти всегда помещают в этот же контекст и ее будущее развитие. Евгеники и расисты делают ставку на врожденные качества. Таким образом, и климатический детерминизм, хоть и подспудно, оказывается идеологической трансформацией расистского этноцентризма: инаковость, различия между народами наивным образом объяснялись и объясняются климатическим различиями. Этническая идентичность в представлении многих была и остается неразрывно связанной с климатом. Произвольность этих якобы судьбоносных взаимосвязей очевидна уже потому, что господствующие группы всегда мнят себя жителями наиболее благоприятных климатических зон, тогда как варварам и нецивилизованным народам, по их мнению, приходится проживать там, где климат скверный.

История учения о климатическом детерминизме резко оборвалась в середине XX века. После второй мировой войны вопрос о влиянии климата на человека и общество перестал играть какую-либо роль в социально-научной дискуссии. Интеллектуальная и политическая близость климатического детерминизма к расизму и национал-социалистической идеологии заставили его замолчать в послевоенную эпоху. Сегодня идеи климатического детерминизма не находят отклика ни в естественных, ни в общественных науках. Климату отводится роль контекстного условия.

Вот что писал Вильгельм Лауэр (1923-2007) в отчетном докладе за 1981 год об исследованиях истории Мексиканского нагорья: «Климат действительно имеет значение для формирования места действия, на котором разворачиваются события человеческого бытия, т. е. история человечества. Ведь климат определяет условия в самом широком смысле слова, ограничивает возможности, устанавливает пределы того, что может произойти на Земле, но не детерминирует то, что происходит или произойдет. Конечно, климат ставит проблемы, которые приходится решать человеку. Будет ли он их решать и каким именно образом, зависит от его фантазии, его воли, его конструктивной деятельности. Выражаясь метафорически, климат не пишет текст для драмы человеческой истории, он не пишет сценарий фильма. Это делает только сам человек»*.

Впрочем, в глазах широкой общественности климатический детерминизм не утратил в одночасье свою убедительность. Многим он по-прежнему кажется вполне адекватной позицией для повседневной жизни и часто находит отражение в общепринятых представлениях о взаимосвязях между климатом и обществом.

Немецкий врач и социальный психолог Вилли Гельпах (18771955) так описывает жителей северных и южных регионов: «Насколько в северной части земли преобладают такие черты, как трезвость ума, суровость, холодность, невозмутимость, готовность самому прилагать какие-то усилия, терпение, упорство, строгость последовательного мышления и воли, настолько в южной части господствуют живость, возбудимость, импульсивность, эмоциональная сфера и воображение, флегматичная беспечность или мгновенная вспышка чувств. Внутри одной нации жители северных регионов более практичные, надежные, но вместе с тем замкнутые, а жители южных регионов больше расположены к эстетическим наслаждениям, более общительные (добродушные, любезные, разговорчивые), но при этом менее постоянные»**.

Его современник, немецкий социолог и экономист Вернер Зом-барт (1863-1941) вплоть до позднего периода своего творчества был убежден, что «почва и климат в совокупности имеют решающее значение не только для природной плодовитости той или иной страны, но в более широком смысле определяют природу народа, склоняя его или к инертной беспечности, или к активной деятельности»***.

Необычным современным примером климатического детерминизма явилась публикация в специализированном британском метеорологическом издании » Weather» за 1993 год. Ее автор Бек пишет четко и убежденно: «Многие авторы размышляли об очевидной взаимосвязи между характером народа, проживающего в определенном регионе, и климатом этого региона … Акты нетерпимости чаще совершаются теми народами в тех областях средних широт, где отмечается большая разница сезонных температур, в частности, в регионах с континентальным климатом. В 1930-х годах фашисты пришли к власти в Испании, Германии и Австрии: это все континентальные страны с разницей температур более 20 °С (исключение составляет южная Италия, где разница температур всего 15 °С, но и поддержка фашизма в этом регионе вначале была довольно слабой). … Во многих американских штатах, где до сих пор существует смертная казнь, разница температур превышает 20 °С, а в сравнении с большинством «западных» стран это довольно существенная разница. … По-видимому, никому не удастся с абсолютной уверенностью доказать, что мягкий климат в средних широтах способствует формированию толерантного общества, а экстремальный климат обрекает народы на нетерпимость. Тем не менее, этот тезис, безусловно, подтверждается историей, и понимание этого может быть полезным для выявления потенциальных проблемных регионов и своевременного предупреждения угрозы для мирного существования»****.

———————————————————————————————

*Lauer W. Klimawandel und Menschheitsgeschichte auf dem mexikanischen Hochland. Akademie der Wissenschaften und Literatur Mainz / / Abhandlungen der mathematisch-naturwissenschaftlichen Klasse. Nr. 2. S. 49 и далее.

**Hellpach W. H. Kultur und Klima // Wolterek H. (Hrsg.) Klima-Wetter-Mensch. Leipzig, 1938. S, 417-438. См. также: Stehr N. The ubiquity of nature: Climate and culture / / Journal of the History of the Behavioral Sciences. Nr. 32. 1996. P. 151-159.

***Sombart W. Vom Menschen: Versuch einer geisteswissenschaftlichen Anthropologic. Berlin: BuchhoJz & Weisswange, J938.

****Beck R. A. Viewpoint: Climate, liberalism and intolerance / / Weather. 1993. Nr. 48. P. 63-64.

———————————————————————————————

Механизм этого каузального воздействия заключен в отсутствии резких климатических различий между временами года. Это позволяет человеку, как пишет Бек, «оставаться более расслабленным, поскольку нет необходимости тщательной, жизненно важной подготовки к холодной зиме или жаркому лету. Там, где сезонная разница температур большая, ход жизни определяется временами года. Люди вынуждены готовиться к наступлению экстремальных погодных условий. В результате в этих регионах возникают гораздо более напряженные настроения». Не сложно заметить, что эти высказывания весьма незначительно отличаются от утверждений, сделанных сто лет назад профессором Фридрихом Умлауффом.

Безусловно интересной задачей для социолога было бы изучить эмпирическим путем, в какой степени идеи климатического детерминизма представлены в обыденном сознании и как они связаны с другими формами (генетического и расистского) детерминизма.

Лишь недавно стали появляться новые исследования на классическую тему значения климата для человека, в частности, исследования климатического влияния и климатических последствий. При этом ученые едва ли осознавали, что уже существует очень долгая традиция анализа влияния климата на человека и общество.

Хотите сыграть в самую популярную карточную игру в мире с профессионалами на реальные деньги, тогда без промедления вбейте в поисковую строку Яндекса: [raw]покер игра скачать[/raw] и перейдите на сайт www.pokerstars.com, где найдете подробную инструкцию и уже через несколько минут сможете приступить к игре!

Среди классических работ особую роль играют труды древнегреческого врача Гиппократа с острова Кос (ок. 460 — ок. 377 г. до н. э.). Это отчасти объясняется тем, что его учение вновь возродилось и имело влияние в средние века, в эпоху Ренессанса и Просвещения*. Дошедшая до нас книга «Воздух, вода и местности», в которой Гиппократ пишет о влиянии климата, воды и особенностей почвы на психическую и физическую конституцию жителей страны, является одним из первых систематических исследований на тему воздействия климата на человека.

—————————————————————————————

*В период французской революции врачи почитали Гиппократа и использовали его идеи для пропаганды светской утопии. Философски настроенные доктора считали себя духовными учениками Вольтера и других философов Просвещения (ср.: Lawrence Ch. The art of medicine. Hippocrates, society, and Utopia // Lancet. 2008. Nr. 371. P. 198-199.

—————————————————————————————

Гиппократ хотел показать, как, зная о различиях климата, можно объяснить привычки и особенности характера людей в разных местностях. Для Гиппократа явленная в климате природа есть мера и основной принцип диагностики здоровья и болезни. Жить в согласии с природой значит жить в соответствии со своей истинной сущностью.

Несколько столетий спустя это представление нашло отражение в работах французского просветителя Шарля Луи де Монтескье (1689-1755). Конечно, основная заслуга французского философа Монтескье связана с опубликованной в 1748 году теорией разделения властей. Тем не менее, значительная часть предшествовавших этой теории рассуждений Монтескье была направлена на то, чтобы показать, что невозможно назвать какую-то одну лучшую форму государственного правления, но что институты и правовая система в государстве должны гармонировать с существующими природными условиями и «природой» человека.

Монтескье приходит к выводу, что наблюдаемое этническое разнообразие и различия в характерах людей связаны с различиями в климатических условиях. Зависимость черт характера от климата является для Монтескье основным объяснением различных социальных и культурных явлений, будь то институты, структура семьи или философские системы. Согласно его учению, люди в холодных климатических зонах более активны в познавательной и физической деятельности, чем жители теплых областей.

Комментарии и выводы Монтескье свидетельствуют, помимо всего прочего, об особой значимости данной темы для той эпохи. Еще до того как Монтескье обратился к вопросам влияния климата, многие академии наук неоднократно объявляли различные конкурсы работ, пытаясь приблизиться к «истине». Так, например, в 1743 году предлагалось написать конкурсную работу на тему «Влияет ли на нрав людей климат, в котором они родились?».

Иоганн Готфрид Гердер (1744-1803) в своей главной книге «Идеи к философии истории человечества» в главе «Что такое климат, и какое влияние он имеет на строение души и тела человека?» подробно рассматривает тему климата, хотя при этом он гораздо более скептично настроен, нежели Монтескье. В самом начале своего трактата он подчеркивает, что наши физические знания о климате «сложны и обманчивы». Неоправданно смелыми представляются Гердеру попытки распространить выводы из этих ненадежных знаний о климате на «целые народы и географические области, на тончайшие движения человеческого духа и случайные общественные устройства». Выводы, подобные тем, что встречаются в работах Монтескье, неизменно опровергаются противоположными историческими примерами. Тем не менее, невзирая на все эти оговорки, Гердер утверждает, что «мы — послушная глина в руках климата; но под его пальцами возникают такие разные фигуры, а противодействующие ему законы столь многообразны, что, наверное, только величайший гений рода человеческого способен привести к общему знаменателю взаимодействие всех этих сил».

Именно это было и остается ошибкой тех ученых, которые приписывают климату решающую, детерминистскую функцию в формировании человека и общества. Другими словами, если вновь обратиться к Гердеру, на неудачу обречено любое, даже самое благое намерение «упорядочить хаос причин и следствий».

Изложение взаимосвязей между климатом и человеком на языке медицины также имеет долгую традицию. Еще Гиппократ видел источник болезней в окружающей среде, и позднее это представление, равно как и античный климатический детерминизм, было воспринято наукой и развивалось с невероятным рвением и благоговением. В средние века и в более поздние эпохи выявление якобы серьезных, вредных влияний окружающей среды было весьма распространено.

В учебнике «Морской воздух. Основы метеорологии и климатологии»*, написанном в 1891 году Фридрихом Умлауффом (1844— 1923), мы читаем уже без всяких оговорок: «Что уж говорить о человеке! Коль скоро… Земля не просто предоставляет место проживания для рода человеческого, но и формирует его, мы должны соотносить расовые, национальные и культурные различия прежде всего с разными климатическими условиями.

Ведь как по-разному природа — главным образом через климат — обходится с людьми: одним она дает в избытке все, что только имеет, склоняя тем самым к ленивой беззаботности, других подвергает тяжелым испытаниям и лишениям, тем самым побуждая их к полному раскрытию физических и духовных сил… Даже литература того или иного народа таинственным образом связана с метеорологическими элементами той части Земного шара, в которой проживает данный народ. То же самое можно сказать и в отношении философских учений. Таким образом, вся человеческая культура связана с условиями и процессами атмосферной циркуляции. Как справедливо отмечает Пешель, тем, что Северная Европа стала очагом духовной культуры, она обязана дождям, идущим там круглый год, точно так же как возникновением высокой цивилизации в прежние века Китай обязан дождям в летний период»**.

Американский географ, профессор Иельского университета Хантингтон (1876-1947) также принадлежит к когорте ученых**, посвятивших себя изучению вопросов влияния климата на человека и общество. Его главный и представляющий для нас особый интерес труд «Цивилизация и климат» вышел в свет в 1915 году. Известность Хантингтону принес тезис о том, что климат необходимо рассматривать как каузальный фактор, действовавший на протяжении всей истории человечества. В системе «географического распределения человеческого прогресса», как это называет Хантингтон, наличие тех или иных климатических условий, наряду с «расовой принадлежностью» и «культурным развитием», является одним из важнейших условий развития цивилизации. Становление и падение цивилизаций неотделимы от климатических условий. Таким образом, для Хантингтона климат — одна из самых важных предпосылок развития цивилизации и культуры.

—————————————————————————————

*Umlauff F. Das Luftmeer. Die Grundzuge der Meteorologie und Klimatologie nach den neuesten Forschungen gemeiniasslich dargestellt. Wien, Pest, Leipzig: Hartlebenis Verlag, 1891.

**Описания дождей соответствуют действительности (ср. рисунки 2 и 3).

***См. его биографию в: Martin G. J. Ellsworth Huntington. His Life and Thought. The Shoe String Press Inc., Hamden, 1973. P. 315 и далее.

—————————————————————————————

Оптимальные климатические условия, т. е. определенная комбинация температуры и степени ее переменчивости, обуславливают, согласно Хантингтону, экономические показатели в обществе и здоровье его граждан. Любое отклонение от климатического оптимума приводит к ухудшению самочувствия и производительности. Изменение климата, подчеркивает Хантингтон, неизбежно ведет к изменению психической и когнитивной деятельности и самочувствия людей. Одновременно с этим Хантингтон, как и многие его единомышленники, стремится выразить влияние климата на социальное действие в количественных показателях: с одной стороны, чтобы опровергнуть аргументы противников, с другой стороны, чтобы приспособить свои тезисы к научному духу времени. И хотя Элсворт Хантингтон не ссылается напрямую на Георга Вильгельма Гегеля, складывается такое впечатление, что он пытается квантифицировать тезис немецкого философа о тесной взаимосвязи культурного развития и его климатических границах и подвергнуть этот тезис строгой «научной» проверке.

Содержание работ современников Хантингтона, занимавшихся проблемами климата, сложно привести к общему знаменателю. Их объединяет разве что общее для всех стремление объяснить хаотическое разнообразие физических, психологических и социальных явлений господствующим климатом. Список климатических переменных и их предполагаемых влияний мог быть каким угодно и ограничивался исключительно силой воображения того или иного мыслителя. Он мог включать в себя традиционные параметры, такие как температура, влажность воздуха и перемещение воздушных масс, но мог содержать и более экзотические показатели вроде магнитных бурь, содержания озона в атмосфере, пятен на Солнце и лунных фаз. Список климатических влияний включает в себя, в частности, продолжительность жизни, уровень преступности, распад Римской империи, туберкулез, умственные способности, число работающих, показатель самоубийств и браков, экономические кризисы, количество «серьезных» книг, выданных в публичных библиотеках, политические революции, религиозные войны, аресты, беспорядки или курсы акций (см. также Stehr, von Storch 1998).

Бесконечное множество предполагаемых влияний климата свидетельствует о том, что у Хантингтона и его коллег не было единой непротиворечивой теории, с помощью которой можно было бы сократить, упорядочить или систематизировать ничем не ограниченное разнообразие системных или каузальных взаимосвязей. В принципе до сих пор не существует убедительной теории о взаимосвязи человека, общества и климата. Даже те социальные, экономические и психические последствия, которые сегодня приписываются парниковому эффекту, весьма разнородны, бессистемны и амбивалентны. В конечном итоге это говорит о том, что современные исследователи влияния климата до сих пор не получили каких-либо убедительных результатов.

Обожаете азартные игры, но опасаетесь мошенников, промышляющих на просторах веб-сети? Тогда Вам необходимо посетить сайт rucasino.ru, где представлены самые честные интернет казино, не замеченные ни в чем предосудительном и с огромным удовольствие выплачивающие выигрыши своим посетителям.

В климатических процессах океан — это не пассивный компонент, реагирующий на происходящее в атмосфере. Он сам тоже сильно влияет на атмосферу, определяя температуру в ее нижних слоях, а кроме того, являясь важнейшим источником водяных испарений. Вы только представьте: океан занимает 71% всей поверхности земли! Попадающий в атмосферу пар влияет на ее радиоактивность, а, следовательно, и на количество энергии, которую атмосфера получает от Солнца и которую она отражает в космос. Там, где водяные испарения конденсируются, т. е. превращаются обратно в воду, высвобождается термическая энергия. В этой связи применительно к пару говорят о скрытой энергии, так как сначала она никак не проявляется, а становится ощутимой только при переходе из газообразного состояния в жидкое. Конденсированный пар выпадает на землю в виде дождя или снега, проникает в почву и по рекам снова возвращается в море: круговорот замыкается.

Криосфера включает в себя ледниковые и снежные покровы Земли, которые в климатическом механизме выполняют две функции. Во-первых, они изолируют океан и поверхность земли от атмосферы, существенно ограничивая тепло- и влагообмен. Во-вторых, ледяные и снежные покровы имеют гораздо более высокий альбедо, чем другие поверхности — океан, пустыня или области с растительным покровом. Альбедо — это относительная доля отражаемого солнечного излучения. У свежевыпавшего снега альбедо достигает 95%, тогда как на морской поверхности этот показатель может не доходить до 10%.

Итак, атмосфера Земли — то, что в обыденной речи мы называем воздухом — не является изолированной физической системой, а состоит в разнообразных причинно-следственных связях с другими сферами Земли.

Как мы уже упоминали, динамика климата порождает отклонения в любых временных шкалах. Динамический механизм этого процесса отличается от других явлений. Если абстрагироваться от уже упомянутых внешних циклов суточного и годового хода, то окажется, что эта изменчивость в значительной степени обусловлена внутренними процессами. Ключевыми словами здесь являются «нелинейность», которая может мгновенно превратить ничтожно малое нарушение в большое последствие, и «бесконечное множество взаимосвязанных факторов». Первое явление известно как «эффект бабочки»: взмах крыльев бабочки можно кардинальным образом изменить ход развития системы. Второй эффект можно наглядно представить в виде существования несчетного множества бабочек, которые беспрерывно взмахивают крыльями, так что результат их действий невозможно отличить от случайного процесса. Динамика климатической системы трансформирует эту кажущуюся случайность в упорядоченную крупномасштабную структуру вариаций.

К обусловленным внешними причинами колебаниям в климатической системе относятся океанические и атмосферные приливы и отливы, а также колебания солнечного излучения, изменения оптических характеристик стратосферы вследствие извержения вулканов, изменения параметров земной орбиты, положение и топография континентов. Влияние приливов проявляется очень быстро, воздействие вулканов ограничивается одним-двумя годами. Масштаб воздействия солнечной активности пока до конца не изучен. Два других процесса охватывают период от нескольких тысяч до нескольких миллионов лет.

В завершение мы хотели бы указать на взаимосвязь глобального и регионального или локального климата*. В классической географической традиции знания о глобальном климате выводятся из знаний о совокупности региональных климатов. Однако с естественнонаучной точки зрения это отождествление неверно. Как мы видели, различные режимы излучения в высоких и низких широтах определяют общую структуру атмосферной (и океанической) циркуляции, включая тропические ячейки Хэдли, зоны западных ветров и штормовые зоны в средних широтах, где климатические процессы трансформируются под воздействием больших горных массивов и общего соотношения моря и суши. Чтобы показать, что в реальности значение имеют только действительно самые крупные структуры, заметим, что, например, исчезновение австралийского континента не привело бы к изменению глобального климата — по крайней мере, в математической модели, но, разумеется, повлияло бы на климат Австралии. Эта глобальная структура и есть «глобальный» климат, который практически не зависит от региональных данностей.

Региональный климат, в свою очередь, можно трактовать как глобальный климат, видоизмененный под воздействием региональных условий, т. е. специфического типа земной поверхности (пустыня, тропический лес, степь), региональных горных массивов (Альпы), морей (Средиземное море) и крупных озер (Каспийское море). Локальные климаты формируются на основе регионального климата в результате адаптации к местным (локальным) особенностям, таким как крупные города, небольшие озера (Боденское озеро) или горы (Гарц).

—————————————————————————————

*См. также: von Storch И. The global and regional climate system / / von Storch H., Floser G. Anthropogenic Climate Change. Springer Verlag, 1999. P. 3-36.

—————————————————————————————

Правильность такой «каскадной трактовки» климата подтверждена успешностью климатических моделей (см. также: von Storch et al., 1999). Такие модели всегда «дискретизируют» процессы, располагая их на конечной координатной сетке, а не в виде континуума, как это имеет место в реальности. Это означает, что можно отобразить только те процессы, которые на пространственной (или временной) шкале по масштабу больше, чем заданное дискретизацией минимальное значение. Поэтому в таких моделях не отображены локальные климаты, из которых можно было бы вывести картину регионального климата, и региональные климаты, как правило, тоже не представлены в полном объеме. Но, несмотря на это, данные модели успешно описывают глобальный климат. Практика показывает, что в прежних моделях структуры, величина которых варьировалась в районе нескольких тысяч километров, были отображены правильно. Развитие компьютерных технологий сегодня позволяет снизить порядок моделируемых величин до нескольких сотен километров. Если бы классическое отождествление глобального климата с совокупностью региональных климатов было верным, то все попытки успешно симулировать глобальный климат при помощи климатических моделей были бы обречены на неудачу.

И, наконец, мы хотели бы кратко рассказать о естественнонаучном понимании метеорологических событий, которые играют решающую роль в повседневной жизни, т. е. поговорить о погоде.

Типичное пространственное отображение актуального состояния атмосферы — это метеорологическая карта. На таких картах обычно отмечены важнейшие переменные погоды: атмосферное давление, направление и сила ветра и температура. На них можно изобразить большие циклоны и антициклоны, простирающиеся на несколько тысяч километров.

В крупномасштабные структуры включены более мелкие, такие как области дождей. Изменение отображенных на такой карте метеоусловий, в первую очередь образование, перемещение и стабилизация циклонов и антициклонов, кардинально отличается от определяемых внешними факторами суточных и годовых циклов. У метеоусловий нет четкой продолжительности цикла. Также невозможно выделить внешние факторы влияния, так что можно считать, что их возникновение обусловлено внутренними причинами. Причина переменчивости погоды в Европе заключается в динамике неустойчивого полярного фронта. Нормальная погода — это совершенно необычная ситуация. Вероятность наступления среднестатистической погоды очень мала. Средние величины маскируют высокую вариативность погодных явлений. Капризы погоды — это совершенно обычное явление. При отображении метеоусловий необходимо всегда помнить о взаимозависимости отдельных явлений. Антициклон образуется вследствие температурного градиента и его окружения, точно так же как сам температурный градиент обусловлен перепадами давления.

Господствующие в наших широтах циклоны и антициклоны можно предсказать на основании их собственной динамики только на период приблизительного цикла их существования, т. е. на несколько дней. Сложность прогнозирования растет вместе с нестабильностью макросиноптической ситуации, т. е. прежде всего там, где велико влияние полярного фронта. Для предсказания меньших образований, таких как дождевые или грозовые области, действует тот же принцип: прогноз возможен только на период их жизненного цикла.

Так что ненадежность погоды совершенно не противоречит вере в нормальное протекание климатических процессов в той или иной точке земного шара.

Цифры на рисунке 8 — это абсолютно точные цифры, полученные от страховых компаний. В этом случае интерпретация имеющихся данных затруднена по двум причинам. Первая, менее важная, связана с тем, что ураганная активность колеблется от десятилетия к десятилетию. Другая, более важная причина заключается в том, что использование прибрежных регионов, на которые обрушиваются ураганы, кардинально изменилось. В прибрежных регионах проживает гораздо больше людей. Это, в свою очередь, означает, что риску разрушения подвергается гораздо большее количество ценных объектов и владений. Если учесть этот факт при анализе и допустить, что динамика ураганов в США оставалась неизменной с 1900 года, но при этом в отношении ценности разрушаемого имущества на протяжении всего столетия сохранялась ситуация 2005 года, то мы придем к совершенно иным результатам, как это можно видеть на рисунке 9.

На протяжении всего прошлого столетия наблюдались значительные колебания, и отдельные ураганы наносили огромный ущерб.

Рис. 8. Суммарный годовой ущерб от ураганов на побережье США в период с 1900 по 2005 год. Источник: Pielke et al., op. cit.

Самый большой однократный ущерб был нанесен, по-видимому, ураганом в Майами в 1926 году (тогда это был еще маленький тихий городок). Ураган Катрина стоил американцам 81 млрд долларов, в то время как ураган 1926 года мог бы причинить Майами ущерб приблизительно в 130 млрд долларов, если бы Майами тогда был таким крупным городом, каким он является сейчас.

Майами, ураган 1926 года

Исходя из графиков 8 и 9, можно нарисовать две разные картины. Рисунок 8 сообщает нам о том, что ущерб от последнего урагана достиг беспрецедентного размера и что это изменение объясняется беспрецедентным уровнем ураганной активности. В этом случае в последующие годы и десятилетия можно было бы ожидать ее дальнейшего роста. Рисунок 9 говорит нам, с одной стороны, о том, что с 1992 года ураганы наносили значительный материальный ушерб, однако его масштабы сопоставимы с ущербом от предыдущих ураганов. С другой стороны, этот рисунок показывает нам, что данных за 50 лет недостаточно для того, чтобы оценить все возможные последствия.

Добиться временной репрезентативности сложно, так как на любой хронологической шкале наблюдаются колебания по всем основным климатическим переменным. Инструментарий с высоким временным разрешением показывает, что скорость ветра или температура меняются на шкале времени с секундным делением точно так же, как на шкалах с делением на недели, годы или десятилетия.

Рис. 9. To же, что и на рисунке 8, с тем лишь изменением, что в отношении численности населения, благосостояния и ценности владений жителей американского побережья взяты данные за 2005 год. Источник: Pielke et al. [2005].

Очевидно, необходимо определить такие числовые показатели, которые бы описывали, в каком интервале колебаний обычно варьируются изменения и с какой вероятностью встречаются крайние значения. Только на основании подобных измерений «нормальных» колебаний мы можем решить, действительно ли в данном случае речь идет об изменениях, вызванных человеческой деятельностью.

В этой ситуации имеет смысл обратиться к статистической терминологии. Мы исходим из того, что климат действительно варьируется на всех временных*, но после аппроксимации эти колебания могут рассматриваться как случайные, если не принимать во внимание упомянутые выше регулярные годовые или дневные циклы. Если говорить точнее, мы рассматриваем отклонения от средних значений годового или суточного хода — так называемые «аномалии» — как случайные. Это допущение представляет собой математическую абстракцию, с помощью которой мы можем описать кажущуюся нерегулярность. В ходе погоды и климатическом режиме не бывает случайностей в строгом смысле этого слова**. Однако их динамика складывается из многих «нелинейных» процессов, которые могут порождать крайне изменчивые структуры.

Наложение этих многочисленных «хаотичных» и «нехаотичных» процессов друг на друга получается настолько сложным, что становится невозможным в полной мере учесть отдельные процессы, и общий ход уже сложно отличить от статистических колебаний.

Теперь мы совершим небольшой экскурс в статистику.

Под случайным процессом мы будем понимать процесс, порождающий числовые ряды, значения которых соответствуют случайному распределению. Наиболее известным является гауссово распределение. Оно сообщает нам, с какой вероятностью переменная принимает то или иное возможное значение. Такие распределения можно описать при помощи нескольких характерных величин — среднего и среднеквадратического отклонения.

Среднее значение есть арифметическое среднее всех наблюдений, т. е. в большинстве случаев половина всех полученных в ходе наблюдений результатов ниже среднего, а другая половина — выше***.

———————————————————————————————————

*Когда был изобретен гармонический анализ, разлагающий все ряды на периодические компоненты, предпринималось множество попыток зафиксировать и обособить периодические компоненты в погоде — подобно тому, как это делается в финансовых науках и других областях. Через несколько десятилетий выяснилось, что таким образом можно разбить даже абсолютно случайные ряды данных, но что добавление всего лишь одного дополнительного показателя нарушает все построение. И если в изучении действительно периодических явлений, например, приливов и отливов, эта концепция может быть очень полезной, в контексте климата эти допущения ведут к артефактам. Тем не менее, гармонический анализ широко распространен, особенно среди невежд.

**В принципе здесь не играет никакой роли, говорим ли мы о «подлинной» случайности в значении брошенного Господом богом жребия. Достаточно заметить, что множество нелинейных, зачастую хаотических процессов в климатической системе демонстрирует такие долговременные характеристики, что их сложно отличить от математической конструкции случайности. Следовательно, «случайность» — это удобный и эффективный инструмент, позволяющий вместить климатические колебания в одном понятии.

***Строго говоря, это верно только тогда, когда мы имеем дело с симметричным распределением.

———————————————————————————————————

Годовой и суточный ход на рисунке сверху представляет собой как раз среднюю величину (рассчитанную для каждого календарного месяца / каждого часа в отдельности).

Среднеквадратическое отклонение или его квадрат (дисперсия) показывает меру разброса случайных величин. В двух третях всех случайных выборов мы попадаем в интервал «среднее значение ⁰ среднеквадратическое отклонение», а в одной трети случайных выборов мы получаем значения больше или меньше, чем «среднее значение ± среднеквадратическое отклонение». Частота подобных существенных отклонений от среднего значения измеряется с помощью перцентилей. Перцентиль 90% больше, чем 90% всех наблюдений, перцентиль 10% меньше, чем 10% всех наблюдений. Если в нашем числовом ряду речь идет о максимальной скорости ветра в течение года, то перцентиль 99% описывает максимальную скорость ветра, которая была превышена в среднем один раз в сто лет.

Случайность не означает, что следующие друг за другом числовые показатели абсолютно не зависят друг от друга. Скорее, здесь — именно в климатологическом контексте — мы наблюдаем такую ситуацию, когда значение климатической переменной в какой-то момент времени частично определяется предшествующим моментом времени: «Завтра погода будет в сущности такой же, как сегодня». Отсюда следует, что значение переменной в последующий момент времени все еще будет частично детерминировано настоящим значением, однако чем дальше мы продвигаемся по шкале, тем меньше будет эта детерминированность. Так что значение, которое переменная примет через большой промежуток времени, не будет иметь ничего общего с нынешним значением. Отсутствие связи между ними можно понимать таким образом, что, случайным образом изменив последовательность ряда, мы никак не изменим характер этого ряда. Последовательную детерминацию можно понимать как память случайного процесса.

На практике мы не встретим ни распределений, ни памяти в этом смысле. Поэтому характерные величины приходится выводить из наблюдений. И тогда встает вопрос: сколько нужно провести наблюдений, чтобы полученные результаты имели смысл? Если мы будем наблюдать за температурой в течение двадцати лет и рассчитаем среднее значение для первых и последних десяти лет, то эти средние значения будут различаться. Чтобы результаты были репрезентативными, разница не должна быть слишком большой.

На сайте www.droidgeek.ru Вы сможете ознакомиться с детальным обзором планшета Kindle fire, стоимость которого составляет всего 200 долларов. Вы узнаете все плюсы и минусы данного устройства и решите для себя: стоит ли Kindle своих денег.

Наблюдения и объяснения климатических процессов в самом общем виде можно разделить на три важных этапа. Эти этапы не только приходятся на различные исторические периоды и имеют разную продолжительность, но, кроме того, выражают разные интересы, методики наблюдения и подходы к объяснению, имеющие свою определенную аудиторию.

Интерес человека к вопросам климата возник очень давно. На первом этапе в центре внимания находился человек, т. е. первоначально люди были заняты поиском механизмов влияния климата на сущность человека, его характер и здоровье.

Лишь на исходе XIX века, по крайней мере в науке, утверждается чисто физический подход к изучению климата. Одновременно с этим начинает формироваться особая наука, занимающаяся исследованием климата. Это второй этап развития представлений о климате. С точки зрения общества, такого рода наука была важна тем, что она предоставляла таблицы, карты и атласы, описывающие средние климатические условия, а также характер и частоту экстремальных явлений. Все это находило практическое применение в сфере планирования. На данном этапе климат трактовался как объективный феномен, тогда как на первом этапе он рассматривался в качестве ресурса, приносящего либо ущерб, либо пользу людям, живущим в определенной климатической зоне.

Сегодня мы переживаем третий этап, когда климат уже не является просто данностью, но в какой-то мере может быть изменен самим человеком. Происходит своего рода возврат к темам первого этапа. Поскольку климат меняется — будь то по антропогенным или естественным причинам — неравномерно, он снова утрачивает свою «беспристрастность».

На географической карте можно выделить тех, кто «выиграл» от климатических изменений, и тех, кто «проиграл», или же определить, кто «проиграл» больше, а кто меньше. «Изменение климата» превратилось в политическую категорию, причем знания об этом процессе служат аргументом в процессе внедрения социальных стратегий и ценностей. Исследования механизмов изменчивости климата становятся менее важными, чем исследования воздействия климата на экологические и социальные системы. Само слово «климат» покинуло башню из слоновой кости, в которую его поместила сначала дескриптивная, а затем аналитическая естественная наука. Среди современных исследователей климата все реже можно встретить оторванных от практики ученых и все чаще — экспертов, которые выступают по радио и телевидению и рисуют картину безрадостных перспектив, заставляя общественность замирать от страха.

Александр Гумбольдт (1769-1859) относится к числу заинтересованных наблюдателей климата первого этапа. В первом томе своего произведения «Космос: план описания физического мира» (1845) он так описывает климат:

«Выражение «климат» в самом общем смысле обозначает все изменения в атмосфере, которые видимым образом воздействуют на наши органы: это температура, влажность, изменение давления на барометре, спокойное состояние воздуха или воздействия разнонаправленных ветров, сила электрического напряжения, чистота атмосферы или смешение ее с более или менее вредными газообразными эксгаляциями, наконец, степень обычной прозрачности или ясности небосвода, что важно-не только для усиленного теплового излучения почвы, органического роста растений и созревания плодов, но и для чувств и общего состояния души человека».

В своем описании климата Гумбольдт, с одной стороны, обращает внимание на возникновение и состояние климата в зависимости от определенных геофизических и атмосферных процессов, а, с другой стороны, указывает на влияние климата на человека в целом и на его самочувствие.

Наступивший в конце XIX века перелом в понимании климата и связанная с этим постановка климатических исследований на научную основу привели к возникновению нового понятия климата. В нем акцент делается на том обстоятельстве, что климат, как писал известный австрийский метеоролог Юлиус фон Ханн (1839— 1921), охватывает всю «совокупность метеорологических явлений, характеризующих среднее состояние атмосферы на том или ином участке земной поверхности».

Интерес к физическим, психическим и социальным влияниям климата ослабевает, а на первый план выходит описание климата на основе инструментального определения его переменных. Отныне различают климат и погоду. Погода — это мимолетное состояние атмосферы в данном месте в данный момент. По сравнению с погодой, климат гораздо менее изменчив, охватывает большие временные промежутки и, как правило, простирается на большие географические территории. Серии измерений и наблюдений атмосферных переменных, в первую очередь температуры и осадков, на протяжении продолжительных промежутков времени позволили представить климат в виде количественных и статистических величин. Особую роль, начиная с этого момента, играет статистический метод наблюдения климата в значении среднего состояния атмосферы. Таким образом, изучение климата заключается прежде всего в сравнительном измерении и классификации средних показателей изменяющихся погодных условий на протяжении длительных периодов времени. В результате климат оказывается более или менее статичным и ограничивается ближайшими к земле слоями атмосферы. Глобальный климат есть не что иное, как сумма всех региональных климатов.

Когда в 20-е годы прошлого века благодаря техническим инновациям отпала необходимость ограничивать эмпирическое наблюдение климата поддающимися измерению состояниями атмосферы непосредственно у поверхности Земли, начался третий этап изучения климата. Климатология окончательно утвердилась в статусе специальной науки, занимающейся едва ли не исключительно физическим описанием климатических процессов. Физики стали все чаще обращаться к исследованию атмосферных и океанических явлений. Традиционная связь с географией ослабевала, давая простор для новой дисциплины — физики атмосферы и океана. Вследствие этой смены концепций вопросы влияния климата на биосферу и человека все больше отходили на задний план. В этом переходе климатологических исследований на новую научную основу можно выделить три особенности:

1) Расширяются наши знания о будущих и прошлых климатических условиях на Земле. На смену концепции более или менее постоянного — по крайней мере, в исторический период — климата, долгое время доминировавшей в науке ХХ-го века, пришло понимание того, что климат необходимо рассматривать как переменную величину применительно к любому отрезку времени. Такой подход, наряду с анализом факторов воздействия на климатическую систему, ведет к осознанию того, что климат может меняться под влиянием человеческой деятельности. И действительно, сегодня многие исследователи климата полагают, что за последние 100 лет климат уже существенно изменился вследствие человеческой активности и будет меняться дальше.

2) Климатическая система теперь может быть измерена на больших территориях при помощи спутников. Правда, пока динамические ряды данных, полученных через спутник, ограничиваются небольшими временными промежутками, так что их использование в исследовании долгосрочного развития климата тоже ограничено. Становится возможным квазимоментальное «синоптическое» отображение по крайней мере физического состояния атмосферы (погоды). К этой цели еще в конце XVIII века стремилась метеорологическая сеть «Societas Meteorologica Palatina» (1781-1792), учрежденная Маннгеймской академией наук. Сегодня это совершенно обычная процедура, без которой был бы невозможен ежедневный прогноз погоды.

3) Математизация физики повлекла за собой математизацию океанографии и климатологии. Атмосферные и океанические процессы описываются при помощи математических уравнений. До изобретения ЭВМ эти уравнения могли быть решены лишь в весьма упрощенном виде, поэтому исследовались только самые важные взаимосвязи. Развитие ЭВМ позволило реализовать более сложные климатические модели, с помощью которых можно максимально приближенно к реальности показать природные процессы и степень их подверженности антропогенным воздействиям. Данные климатические модели в исследованиях климата выполняют функцию экспериментальных построений*.

После того как благодаря новым методам было достигнуто более глубокое понимание процессов в климатической системе и в динамике климата, климатология в последние годы оказалась в центре внимания науки и общественности.

———————————————————————————————————————————

*Концептуальное рассмотрение моделей в климатологическом исследовании см. в: Miiller P., von Storch Н. Computer Modelling in Atmospheric and Oceanic Sciences — Building Knowledge. Springer Verlag Berlin-Heidelberg-New York, 2004. P. 304 и далее. На самом деле модель — это сложное понятие, которое может иметь различные значения в социальных и естественных науках. В климатологии модель — это математический конструкт, который представляет функцию всей системы через комбинацию компонентов, объясняющих совокупность всех значимых процессов, главным образом используя базовые категории, такие как масса или сохранение энергии.

———————————————————————————————————————————

Если Вы обожаете спортивные автомобили, то просто обязаны занести в закладки своего браузера сайт autotuni.ru, со страниц которого Вы узнаете, что на днях были объявлены цены на новые кроссоверы acura RDX, а в Чикаго дебютировала представительская модель Acura ILX 2013.

Лабиринтодонт — один из возможных предков сегодняшних позвоночных, в том числе и птиц

Слово «птерозавр» означает «крылатый ящер». Птерозавры жили на нашей планете примерно тогда же, когда и динозавры, — в мезозое. Так называется эпоха в истории Земли, которая началась 250, а закончилась — 70 млн. лет назад. В мезозое разнообразие рептилий достигло своего максимума, но к концу эры большинство видов вымерло. Почему? Точного ответа на этот вопрос пока еще никто не знает, но большинство ученых склоняется к версии, что массовое вымирание мезозойских пресмыкающихся произошло из-за резкого изменения климата на планете.

Птерозавры не динозавры, а лишь родственники их. Те и другие произошли независимо друг от друга от более древних архозавров. Главное отличие птерозавров от прочих рептилий — это наличие крыльев и способность к активному полету.

Крылья у всех птерозавров устроены сходным образом. Однако прежде, чем познакомиться подробнее с этим уникальным летательным приспособлением, нам нужно взглянуть на… собственные руки!

Скажете: «Что мы их не видели, что ли? Чего на них смотреть-то? » Но взглянуть на собственные ладони можно по-разному. Одно дело, когда мы смотрим, достаточно ли они чисты, чтобы садиться за стол или браться за книжку. Это скучно. Но совсем другое дело, если мы посмотрим на наши руки, как на типичные конечности четвероногого существа. Вот так приехали! Какие же мы четвероногие существа?

И рука человека, и лапы лягушки, и крыло птицы, и копыто лошади устроены в принципе одинаково

Оказывается, с научной точки зрения, очень даже четвероногие. Все наземные позвоночные животные, включая нас с вами, построены по единому плану. Так уж случилось в истории развития животного мира, что первые существа с костным скелетом, которые вышли на сушу, были четвероногими. От них произошли все более поздние наземные позвоночные, включая птерозавров и людей. Поэтому наши конечности имеют в основе единый план строения. Трудно поверить в это, сравнивая переднюю лапку лягушки, крыло птицы и копыто лошади. И тем не менее это так. Все разнообразие ног наземных • позвоночных животных можно вывести из одной типичной базовой формы, которая называется «пятипалая конечность». И во что уж совсем трудно поверить, так это в то, что «пятипалая конечность» произошла от плавника рыбы. Но поверить придется. Больше ей просто неоткуда было взяться.

Наши с вами «пятипалые передние конечности», то бишь руки, конечно, не очень похожи на ту изначальную базовую форму, но все же подойдут для простого сравнительного анализа, которым мы с вами сейчас займемся. Главное, что у нас все пять пальцев на месте, а это, как мы увидим в дальнейшем, в природе бывает далеко не всегда.

Вернемся к птерозаврам. Их крылья представляли из себя видоизмененные передние конечности. Чтобы понять, как именно они были видоизменены, нужно для начала пересчитать наши пальцы. Ну-ка, начинаем от большого: первый, второй, третий, четвертый. Стоп. Дальше можно не считать. У птерозавров на четвертом пальце все заканчивалось, пятый отсутствовал вовсе, как будто его никогда и не было. На самом деле, он был, но птерозавр утратил его в процессе эволюции.

Теперь посмотрите внимательно на свой четвертый палец. Его еще называют безымянным. Как вы думаете, можно ли, пользуясь исключительно этим пальцем, поднять в воздух наше тело? Чушь какая! Действительно, наш безымянный палец — довольно слабая конструкция. Сам по себе он мало на что способен, даже при работе с компьютерной клавиатурой от него толку меньше, чем от указательного, среднего и большого. Одни лишь скрипачи да пианисты, наверное, его ценят.

Рыбьему плавнику соответствует птичье крыло

А вот у птерозавров четвертый палец передней конечности был самым главным. Именно на нем они и летали. Кости «безымянного» пальца птерозавров были примерно в двадцать раз толще и длиннее, чем кости прочих. Этот палец служил опорой переднего края крыла ящера, основой его каркаса. Три прочих пальца с когтями на концах были хорошо видны на передней стороне крыла. Птерозавры использовали их для цепляния за разные поверхности, на которые они приземлялись.

Кожистая перепонка крыла была прикреплена к телу в основании передних конечностей, затем по всей длине четвертого пальца и к боковой поверхности тела. Основная плоскость крыла птерозавров не имела никаких дополнительных опорных структур. Она была подобна мягким парусам воздушного змея, которых делают обычно из бумаги или полиэтилена. Закрепленные на жесткой рамке, сами по себе они остаются эластичными и могут выгибаться под напором воздуха в любую сторону. Также и крыло птерозавров. Без дополнительных опорных структур оно было недостаточно жестким для сложного маневренного полета.

И как только птерозавры могли довольствоваться таким несовершенным летательным аппаратом на протяжении миллионов лет? Впрочем, объясняется это просто. Им не от кого было улетать. Ни одно живое существо тогда не могло представлять для птерозавров серьезной опасности в воздухе. Поэтому естественный отбор не был направлен на усовершенствование их крыльев.

Тело у всех птерозавров было покрыто не чешуей, как у многих других рептилий, а шерстью. У них была мощная мускулатура и развитая дыхательная система. Черепная коробка крупная, что говорит о большом мозге. Глаза были также немаленькие. Скорее всего, птерозавры вели дневной образ жизни. Жили они возле водоемов и питались в основном рыбой.

Палеонтологи разделяют всех летающих ящеров на две группы — рамфоринхов и птеродактилей. Остановимся на некоторых представителях тех и других подробнее.

Из-за своей внешности она должна была стать изгоем и ‘обрасти’ множеством нелицеприятных прозвищ, но вместо этого стала рекордсменом Книги рекордов Гиннесса и стала одной из самых популярных девочек в своей школе.

12-летняя школьница из Бангкока, чье лицо покрыто волосами из-за редкого генетического заболевания, затронувшего всего 50 человек в мире, с первых дней своего обучения в школе подвергалась травле со стороны своих одноклассников.

Но прежде чем заболевание успело разрушить всю ее жизнь, Супарта (Supatra) была признана самым волосатым ребенком в мире, а вскоре гнев на милость сменили и ее обидчики, ставшие ее лучшими друзьями.
Читать дальше>>

Вырастить точную копию 5-метрового дерева в миниатюре – это невероятно сложное и кропотливое занятие, которое вряд ли окажется по силам человеку, необремененному воображением и железным терпением. Именно поэтому бонсай называют не праздным увлечением, а искусством.

Теперь представьте, что эту сложную, практически невыполнимую для новичка задачу нужно совместить с моделированием ветряных мельниц, домов, башен и маяков.

Хватит мучить свое воображение, потому что все ваши фантазии уже воплотил в жизни японский художник иллюстратор, создающий необычные и невероятно оригинальные скульптуры, основу которых составляют крошечные деревья.
Читать дальше>>

Как и многие другие художники, француз Стивен Спазак (Steven Spazuk) начинал свою карьеру со скетчей, потом перешел к написанию картин акварельными, а позже и акриловыми красками. В 1980 году он был очарован идеальными оттенками и плавными градиентами, которых позволяло добиться использование аэрозольных красок.

В 2001 году у него родилась идея, благодаря которой сегодня его называют мэтром современной живописи, на работах которого воспитывается новое поколение художников-авангардистов.

“Однажды, тоскливым зимним вечером… а может и солнечным летним днем мне в голову пришла мысль: ‘Что произойдет, если я поднесу холст к источнику огня и попробую нарисовать картину пламенем?’. Ответом стало темное пятно копоти, в котором угадывались очертания моего родного города”, — меланхолично вспоминает Стивен Спазак.

Художник, закончивший Университет Лаваль (Universit Laval) и ставший в 1983 году бакалавром изобразительных искусств, создает как миниатюрные картины и гигантские мозаики, которые состоят из множества отдельных полотен. Читать дальше>>