На сайте royalbeauty.ru Вы сможете не только узнать много нового о мире моды, но и получить сертификат в подарок, благодаря которому затраты на посещения салонов красоты будут сведены к минимуму!

Снег падал на кедры. Вообще-то это было всего лишь седьмое снежное Рождество за последние шестьдесят лет, и жители Ванкувера, привыкшие проводить праздники в городе, были сбиты с толку недавним снегопадом… Остальные уверяли, что порой здесь случаются и дожди.

Globe and Mail, от 26.12.1996

Своим замечанием о том, что вера в постоянство климата глубоко укоренена в обыденной жизни и что «необычные погодные явления в какой-то сезон или год компенсируются другими необычными явлениями в последующий год или сезон», Эдуард Брюкнер*
привлек наше внимание к важному, хотя и игнорируемому наукой аспекту обыденного понимания климата. Речь идет об изначальной вере в нормальность климатических процессов.

Анализ обыденного понимания климата представляет собой непростую задачу. Тот факт, что обыденные представления о климате, погоде и их происхождении составляют сложную, комплексную концепцию, остается незамеченным за очевидностью и частотой рутинного употребления в самых разных контекстах повседневной жизни понятий «климат» и «погода». Более того, ввиду рутинности употребления этих понятий напрашивается вывод о наличии у нас «естественного», интуитивного понимания данных явлений окружающей среды. В действительности же за этим скрывается определенная двусмысленность, неустойчивость и, возможно, даже непонимание климата и погоды неспециалистами. Тем не менее, обыденные представления о климате глубоко укоренены в повседневности, в связи с чем возникает вопрос: в каких контекстах и в каких событиях находят подтверждение обыденные интерпретации?

Обыденные интерпретации климатических условий не только позволяют проследить, как общество взаимодействует с природными процессами, но и могут содержать ценную информацию о его реакции на научные открытия, касающиеся климата и климатических изменений. Ведь в конечном итоге любая концепция и любая реакция на политические усилия по формированию и реализации климатической политики, по всей видимости, затрагивает обыденное понимание климата.

В этой связи возникают два главных вопроса: во-первых, какие значения и характеристики мы связываем с климатом в нашем современном обществе?** Во-вторых, как можно достоверно описать обыденное понимание климата? Для ответа на первый вопрос решающее значение имеет выбор адекватных научных методов.

В самом общем виде мы придерживаемся предположения, что на понимание природного климата влияет прежде всего опыт наблюдения экстремальных климатических явлений. Поэтому реакция общества на климатические экстремумы является главной отправной точкой для формирования господствующей семантики, т. е. для отображения климатических процессов в культуре. Таким образом, значение экстраординарных или отклоняющихся природных явлений, прерывающих цепочку естественных климатических процессов, дает нам ключ к интерпретации того, что понимается под нормой.

Чтобы проанализировать изменение социального понимания климата, необходимо проследить связь между принятыми в то или иное время концепциями климата, их социально-историческими истоками и значимыми характеристиками самого общества. Нельзя также пренебрегать значением социальной среды для артикуляции той или иной системы представлений о природе (Godelier [1984], 1986: 33-38). Если строить на этом наше определение, то под обыденной концепцией климата мы будем понимать результат целого ряда значений и практик, связанных с естественными климатическими процессами, или, другими словами, то, каким образом физические процессы стилизуются под культурные объекты и социальные практики.

Впрочем, применительно к климату это не означает, что могущественные социальные институты, такие как политика, экономика и наука, имеют решающее значение для обыденного понимания климатических процессов. В отличие от многих других социальных и культурных конструктов, например, от орфографии или ландшафтного дизайна, в случае культурной кодификации климата решения государства и других центральных общественных институтов (в частности, церкви или науки), формирующих духовные структуры в современном обществе, играют лишь второстепенную роль***. Впрочем, вполне вероятно, что ввиду ожидаемых социальных последствий климатических изменений государство, наука и другие общественные институты в будущем будут пытаться повлиять на обыденное восприятие вопросов климата.

Уже сегодня несложно выявить практическое и политическое значение обыденного понимания климата. Оно влияет не только на то, как общество обходится с этим аспектом окружающей среды, но и на степень доверия климату со стороны общества. От него также в какой-то мере зависят ожидания грядущих климатических изменений и, что особенно важно, интерпретация научных моделей климата и климатических изменений.

Можно, к примеру, представить себе такую ситуацию, когда глобальное потепление в виде постепенного повышения температуры становится частью обыденных ожиданий, вследствие чего крупномасштабные изменения социальных и экономических практик с целью предотвращения изменения климата перестают казаться политически необходимыми: потепление становится нормой. С другой стороны, степень уверенности, прочности и неизменности обыденных социальных убеждений в отношении климата может стать решающим фактором в политическом соотнесении научного знания, государственных мер и возможностей их практической реализации. В этом случае к примечательным и практически значимым характеристикам климата будет относиться представление о том, что климатические процессы (будучи «природными» явлениями) лежат за пределами нашего контроля и поэтому недоступны для антропогенных изменений.

————————————————————————————

*Bruckner Е. Klimaschwankungen seit 1700. Nebst Bemerkungen uber die Klimaschwankungen der DiluviaJzeit. Wien and Olmiitz: Holze). 1890. S. 2.

**Ср. содержательное исследование подобных характеристик, которые интуитивно приписывались природе в различные исторические эпохи: Bohme G. Naturlich Natur. Uber Natur im Zeitalter ihrer technischen Reproduzierbarkeit. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1992. S. 56-76.

***Поэтому классический социологический подход, направленный на изучение того, в какой мере социальные представления и действия зависят от классовой принадлежности, определяются идеологическими соображениями или являются результатом других организационных или институциональных ситуаций и влияний, в этом контексте скорее неуместен, хотя и он имеет определенное значение.

————————————————————————————

Хотите ‘свить’ уютное гнездышко вдали от суеты больших городов? Тогда советую Вам обратить свое пристальное внимание на сайт www.proampir.ru, предлагающий брусовые дома под ключ по доступным ценам. За более подробной информацией обращайтесь по адресу www.proampir.ru.

Природа, если ей не мешать, таким образом обустраивает ту иди иную местность, что она остается почти неизменной на протяжении длительного времени.

Джордж П. Марш (1874: 26)

Один из возможных подходов к комплексному анализу проблемы опирается на тезис о том, что глубокое доверие и доброжелательность, испытываемые, как правило, не только по отношению к окружающим людям, но и по отношению к природе и большинству природных процессов, являются наиболее значимыми характеристиками современных систем интерпретаций. Доверие и позитивная оценка могут быть адресованы, например, солнечному излучению как надежному источнику тепла или же выражаться в гарантированном температурном балансе во всем мире. В том же ключе описывает «истинную сущность природы» и философ Ганс-Георг Гадамер (1999: 168): «Всё воспроизводится снова и снова в упорядоченном возвращении дня и ночи, лета и зимы».

Подобная вера в равновесие природы, вероятно, существовала не с самого начала человеческой истории. Также неверно было бы утверждать, что она представлена повсеместно и не зависит от влияния общественных и культурных условий. Это вера возникает в процессе трансформации общества в социальные структуры, которые все меньше зависят от условий и пределов, налагаемых окружающей средой (ср. Stehr 1978).

Возможно, существуют некие привычные, не стратифицированные аспекты доверия к климату, встречающиеся во всех обществах и во все исторические эпохи. С этой точки зрения они более универсальны, нежели то доверие, которое мы испытываем в повседневной жизни по отношению к окружающим людям, социальным институтам, экспертам или государству. Такое основополагающее доверие — важный аспект «потребности» каждого человека в определенной степени онтологической уверенности. В феноменологической терминологии онтологическая уверенность связана с понятием «бытия-в-мире». Такая форма веры в надежность неодушевленных объектов может представлять собой некое продолжение веры в надежность и бережное отношение людей друг другу.

Доверие в самом общем смысле является базовым и наиболее важным элементом социального поведения. Оно свидетельствует о надежности, уверенности и даже предсказуемости. Без взаимного доверия общество не могло бы существовать. Уверенность в том, что все будет продолжаться так же и дальше, мы связываем не только с социальными институтами и отдельными индивидами, но также и даже в первую очередь с условиями окружающей среды. Впрочем, это еще не означает, что у нас порой не возникает мысли о том, что окружающая среда в опасности.

Однако обыденное понимание и повседневный опыт нашего взаимодействия с климатом могут принимать и иные формы, как, например, типичное противостояние человека и современной технологии, которое в последнее время все чаще трактуется как источник неопределенности и даже причина разрушения семейственности в повседневной жизни.

Раньше веру в надежность окружающих условий подпитывала мифология. Сегодня на ее место пришел уже опосредованный опыт взаимодействия и конфронтации с окружающей средой, претерпевшей изменения под влиянием общества. В результате крупномасштабной социальной трансформации природы в феномен, конструируемый современным обществом, климат может рассматриваться как чрезвычайно надежный, заслуживающий доверия контекст человеческой деятельности. Климат все чаще играет фоновую, второстепенную роль. Он, как надежный футляр, придает стабильность социальному поведению, не подвергая сомнению некие базовые очевидности и тем самым снова и снова поддерживая нашу веру в нормальность природы.

В последнее время человек все реже напрямую, непосредственно контактирует с погодой и климатом «за окном». По этой причине климат — отфильтрованный или отгороженный за счет создания «тотальных сред» дома, на работе и при перемещении между работой и домом — превратился для нас в само собой разумеющиеся, заслуживающие доверия декорации. Это доверие, которое мы испытываем по отношению к климатическим условиям, развеивает необходимость думать о них в обыденной жизни. То пространство действий, которое мы выигрываем, освобождаясь от этой необходимости, может быть использовано для других повседневных проблем, кажущихся более насущными и не терпящими отлагательств. Климат же надежен, стабилен и предсказуем. Как мы покажем ниже, эти фундаментальные ожидания не оправдываются лишь в том, что касается постоянства. Только тогда, когда природа обманывает наши надежды на ее постоянство, например, в случае экстремальных погодных явлений, мы понимаем, насколько велика наша вера в то, что природные процессы будут повторяться снова и снова в неизменном виде.

Впрочем, доверие, испытываемое обществом по отношению к климату, и ощущение надежности, порождаемое повторением ожидаемых климатических событий, в частности, сезонных изменений, не должны подталкивать нас к ложному выводу о том, что одни и те же погодные явления одинаково трактуются в разных обществах. Так, например, Мэри Дуглас ([1970] 1975: 234-235) в ходе своего антропологического исследования в Африке наблюдала противоречивые истолкования схожих климатических признаков у соседних общин. Одна община считает сухое, жаркое время года невыносимым и с нетерпением ждет сезона дождей. Соседняя община на другом берегу реки ту же погоду воспринимает как приятную прохладу и с ужасом ждет наступления сезона дождей. В обоих случаях восприятие погоды и ее воздействия определяется верой в силы природы, которые поддерживают климатический баланс.

Сегодня наткнулся на замечательный сайт, который наверняка будет не только интересен, но и полезен многим верующим жителям России и ближнего зарубежья. Сайт называет «Азбука и терминология христианства» и затрагивает множество аспектов православной жизни, а так же освящает актуальные новости, посвященные данной теме.

Антропологи, этнологи, историки и социологи в целом единодушны в том, что человеческий опыт и понимание природы претерпели существенные изменения в ходе процесса, получившего название «культурной эволюции», социальной дифференциации или развития цивилизации. Несложно заметить, что все эти тенденции исторического времени привели к тому, что обыденное понимание окружающей среды и климата стали менее эмоциональными и, как пишет Норберт Элиас в своем анализе процесса цивилизации (Elias [1939] 1990), более дистанцированными и объективными.

Элиас был убежден, что человеческое восприятие вещей и окружающих людей стало со временем более дистанцированным и эмоционально нейтральным. Оно в меньшей степени основано на стремлении к непосредственному удовлетворению желаний и потребностей и в большей степени на опыте. Часто меняющиеся социальные условия вынуждают современного индивида сдерживать аффективные, сиюминутные импульсы и в большей мере полагаться на наблюдения, сдержанность, откладывание удовольствия и так далее.

С другой стороны, более древние цивилизации воспринимали природу не только более непосредственно, но также ярче и полнее. Социальное поведение было подчинено принуждению, налагаемому природой. Природа была первоочередным источником жизни и часто казалась людям «обидчивой» и опасной. Безусловно, она была той сферой жизни, с которой ежедневно приходилось сталкиваться каждому человеку. В ее угрозах и богатстве таились как опасности, так и возможности.

Когда общества начали освобождаться от зависимости от окружающей среды и ее климатических условий (здесь мы не учитываем степень влияния цивилизационного процесса на изменение климата), это «освобождение» сначала проходило только на определенных уровнях и в определенных социальных группах. Некоторые профессиональные группы, которые сегодня стремительно сокращаются, например, моряки, горняки и строительные рабочие, по-прежнему были подвержены опасностям климата и его экстремумов. Эта ситуация начала меняться лишь недавно, но отчасти сохраняется и по сей день. Сегодня большинство людей живут в искусственном микроклимате. Однако разговоры о погоде, климате и его влиянии, настоящая зачарованность этими темами, особенно что касается предстоящих природных катастроф и необычных явлений, не утихают, а наоборот усиливаются.

Вопрос о том, является ли это увлечение катастрофическими или практически невероятными событиями в будущем характерной особенностью именно нашего времени, является чисто эмпирическим. Если это действительно так, то возникает вопрос о причинах такого повышенного интереса. Никлас Луман (Luhmann 1991: 3) полагает, что увлеченность общественности экстремальными явлениями связана с тем, что мы хотим или можем сделать ответственными за ожидаемые экстремальные события конкретных акторов. В этой ситуации имеет смысл выступать против форм поведения, провоцирующих наступление катастрофы.

Но каким образом экологические концепции, возникшие в абсолютно иных условиях в древние времена и сохранявшиеся веками, несмотря на относительную эмансипацию от исполненной рисков климатической ситуации, будут реагировать на будущее, в котором относительная уверенность в постоянстве климата уже не будет нормой? Как в этих условиях, спрашиваем мы вслед за Луманом (Luhmann 1991: 3), общество «при нормальном осуществлении своих операций справится с будущим, о котором нельзя узнать ничего определенного, а можно только более или менее вероятное или невероятное?» И как реагирует общество на научную концепцию, описывающую климат не как некий абсолют, а как нечто изменчивое и поддающееся воздействию? Возможно, в какой-то момент природа и была забыта, но очень скоро она снова напомнит о себе. И как мы будем на это реагировать? Сможем ли мы достичь нового социального консенсуса или сформировать новое общественное сознание климата, не говоря уже о политических мерах, способных положить конец старым экологическим схемам?

Цивилизационный процесс, безусловно, ведет к тому, что природа деперсонализируется, воспринимается менее эмоционально, как феномен, не вызывающий у человека никаких чувств и не связанный с непосредственной «опасностью». Как только рассеивается эмоциональная пелена, застилающая человеческое сознание, за ней «обнаруживается новый мир — мир, благожелательный или враждебный по отношению к каждой отдельной личности, мир без намерений, цепь событий, которые нужно беспристрастно изучать большими периодами, чтобы выявить связь между ними» (Elias [1939] 1982: 273). Следовательно, и общественное осознание природы может быть в большей степени направлено на объект и, как подчеркивает Норберт Элиас, стать «научно-объективным».

Природа приобретает новое значение, параллельно с общим умиротворением социального поведения. Так, например, она эстетизируется, превращаясь в место отдыха, интеллектуального и физического обновления. Подобное изменение значения природы усиливает тянущуюся с древнейших времен, но уже непрочную веру в постоянство природы.

Все мы, или, по крайней мере, большая часть европеоидов, мечтаем о том, чтобы в один прекрасный день магнитные поля Земли выстроились таким образом, чтобы климат в нашей стране, обдуваемой северными ветрами, стал более мягким и покладистым. Вряд ли это случиться в обозримом будущем, хотя, поговаривают, что если освоить техники исполнения желаний, описанные на сайте www.wishmatrix.ru, то можно с легкостью достичь желаемого!

Обыденное понимание климата и климатических изменений до сих пор остается практически неизученным. Разумеется, это непростая задача, тем более что за легкостью, с которой мы используем в повседневной жизни эти понятия, скрывается сложный социальный процесс конструирования климата и погоды. Рутинный, самоочевидный характер обыденного употребления этих понятий подталкивает к выводу о том, что мы обладаем чем-то вроде «естественного», интуитивного понимания этих явлений.

Однако именно обыденность этих выражений создает некоторую двусмысленность и даже приводит к непониманию климата. Как бы то ни было, определенное понимание климата прочно укоренено в повседневной жизни. Разобраться в расхожих интерпретациях климатических условий было бы интересно не только в контексте изучения социального обращения с природными процессами, но и потому, что при определенных обстоятельствах это может дать нам важную информацию о том, как общественность реагирует на научные изыскания в сфере изучения климата и климатических изменений. Ведь в конечном итоге любая политика в области климата и любая реакция на нее зависят в том числе от обыденных представлений о климате.

В этой связи для нас может быть важным следующее замечание Эдуарда Брюкнера: «Осознание постоянства климата глубоко укоренено в народе и выражается в непоколебимой вере в то, что необычные метеоусловия в определенный сезон или год будут уравновешены в последующий сезон или год». Соответствует ли эта вера в нормальность или постоянство климата фактическим наблюдениям, это уже другой вопрос*.

Говоря об обыденных представлениях о климате, можно, по-видимому, утверждать, что в западных обществах, по крайней мере, начиная с эпохи Просвещения, буквально все полагали, что погода становится все хуже и хуже. Интересный пример в этой связи приводит швейцарская исследовательница Мартине Ребетец**. Речь в нем идет о «снежном Рождестве». Общеизвестно, что сегодня снег под Рождество — довольно редкое явление, хотя раньше в это время почти всегда был снег. Если проанализировать имеющиеся результаты наблюдений, а госпожа Ребетец изучила данные нескольких метеостанций в Швейцарии, то в результате несложных расчетов мы придем к выводу, что вероятность снежного покрова в рождественские дни, например, для Цюриха, составляет всего лишь 25% (или, другими словами, в среднем только на каждое четвертое Рождество выпадает снег). Для поселений, расположенных выше в горах, как, например, кантон Айнзидельн (850 м), вероятность превышает 80%, тогда как для Женевы (400 м) вероятность снежного Рождества составляет менее 20%. Любопытнее всего то, что эта вероятность не уменьшалась с течением времени. Если и были какие-то изменения, то только в обратную сторону: в последние несколько десятилетий снега стало даже больше. Таким образом, общепринятое представление о том, что вероятность рождественского снега мала, верно. Неверно восприятие этого как чего-то необычного. В конце декабря отсутствие снега в низинных районах — это скорее правило, нежели исключение.

——————————————————————————

*Bruckner Е. Klimaschwankungen seit 1700. Nebst Bemerkungen iiber die Klimaschwankungen der Diluvialzeit. Wien: Holzel, 1890. S. 2.

**Rebetez M. Public expectation as an element of human perception of climate change // Climatic Change. 1996. Nr. 32. P. 495-509.

——————————————————————————

В связи с этим встает вопрос, как могло возникнуть это общепринятое представление, согласно которому снег — неотъемлемый атрибут Рождества или, другими словами, «норма». Наши ожидания «снежного Рождества» отчетливо прослеживаются в рождественских поздравительных открытках, на которых, как правило, изображены заснеженные ландшафты. Но всегда ли в рождественских открытках был снег? На самых первых почтовых открытках, появившихся около 1860 года, Деды Морозы «работают» на чистых, не заснеженных крышах (рисунок 25). Лишь несколько лет спустя крыши на рождественских открытках покрываются снегом. Сама традиция рассылать открытки на Рождество появилась, по всей видимости, в Англии — в стране, где на Рождество, как правило, снега нет. Оттуда она распространилась по всему миру, так что даже австралийские или гавайские отправители открыток поздравляют своих родственников и друзей со снежным Рождеством.

Госпожа Ребетец предполагает, что общепринятое представление о том, что в идеале Рождество должно быть снежным, возникло в Англии, после того как английская общественность заинтересовалась (зимними) Альпами. По другой версии, это представление восходит к свидетельствам из Новой Англии в США, где на Рождество действительно обычно лежит снег.

Американский антрополог Виллетт Кемптон вместе со своими коллегами провел исследование на тему обыденного понимания климата, климатических изменений и рисков среди неспециалистов*.

——————————————————————————

*Kempton W., Boster J. S., Hartley J. A. Environmental values in American Culture. MIT Press, Cambridge MA and London, 1995. P. 320 и далее.

——————————————————————————

Первая рождественская открытка (1843 год).

Рис. 25. Одна из первых английских рождественских открыток (около 1860 года, на крыше нет снега).

Сначала методом нестандартизированного интервью были опрошены 20 неспециалистов. На основе их ответов была разработана анкета, с помощью которой была опрошена более многочисленная группа лиц. С помощью второго опроса ученые хотели выяснить, в какой мере высказанные в первых 20 интервью мнения отражают сугубо частную позицию, а в какой — коллективное сознание.

Один из вопросов звучал так: «Какие факторы, на ваш взгляд, влияют на погоду?» Некоторые ответы совпали с мнением профессиональных метеорологов. Так, и эксперты, и дилетанты указали на влияние струйного течения (в США в теленовостях постоянно обращают внимание зрителей на этот фактор (англ. Jetstream)), солнечных пятен, вулканизма и других геологических процессов. Другие ответы были совершенно неожиданными:

«Загрязнение окружающей среды влияет на погоду».

«Пожары, например, пожары в тропическом лесу или лесные пожары на Западе (США). Применение инсектицидов и прочих подобных веществ. Также гербициды, используемые в сельском хозяйстве для борьбы с сорняками. Важнейшие факторы — это пожары и загрязнение окружающей среды из-за автомобилей».

«Атомные бомбы. Они ужасно влияют на нашу погоду. Эти испытания… такое впечатление, что после них многое изменилось; осадков стало больше. Погода очень переменчивая».

«Моя личная теория такова: каждый раз, когда что-то посылается в космос, в атмосфере что-то нарушается. Похоже, у нас все время странная погода. Раньше в этой местности практически не было торнадо или разрушительных ураганов».

В завершении анкеты у респондентов спрашивали, согласны ли они с утверждением: «Возможно, существует взаимосвязь между погодой и запуском космических ракет». 43% респондентов ответили утвердительно.

Несмотря на то, что почти все опрошенные имели какое-то представление о таких понятиях, как глобальное потепление или парниковый эффект, как правило, они связывали с ними такие мысленные модели, которые в корне отличались от естественнонаучного понимания данных процессов.

Наиболее распространенная обыденная модель выводит на первый план фактор загрязнения окружающей среды (по типу воздействия кислотного дождя). Вредные вещества рассматриваются как искусственные и ядовитые для живых организмов: «Лично я не возражаю против теплой погоды, но я считаю неправильным, сколько мы всего выбрасываем в атмосферу… все эти аэрозоли и озон и так далее. Это неправильно, потому что всеми этими химикатами, которые мы выбрасываем в атмосферу, мы же сами и дышим».

Главными виновниками выбросов вредных веществ считаются автомобили и промышленные предприятия. Проблему, согласно данной модели, можно решить путем использования соответствующих фильтров. Данная модель неверна, поскольку вещества, выбрасываемые в атмосферу, а именно диоксид углерода, нейтральны для здоровья и естественны: все мы непрерывно выдыхаем углекислый газ. Основной источник С0₂ — это электростанции, транспорт и ТЭЦ. Пока нет таких фильтров для ограничения выбросов углекислого газа в атмосферу, которые были бы экономически рентабельны.

Единственный выход — это сокращение использования ископаемого топлива за счет снижения энергопотребления или повышения его эффективности. Впрочем, в настоящее время разрабатываются технологии для фильтрации отработанного воздуха на электростанциях и для задержания СО₂.

Проблему глобального потепления также часто связывают с проблемой уменьшения озонового слоя в стратосфере. Так, один из респондентов отмечает: «… защитный слой атмосферы вокруг Земли … он становится все тоньше и тоньше, и теряется все больше тепла». В газетах нередко можно прочитать о «выбросах диоксида углерода, разрушающих озоновый слой». Оба эти процесса — дополнительный парниковый эффект и уменьшение концентрации озона в стратосфере — действительно взаимосвязаны, так как разрушающие озон фреоны усугубляют также парниковый эффект. Однако для глобального потепления решающее значение имеет углекислый газ, который не влияет на содержание озона в стратосфере и, соответственно, на возникновение озоновых дыр.

Третья модель исходит из того, что содержание кислорода напрямую взаимосвязано с содержанием углекислого газа и что повышение концентрации С0₂ неизбежно ведет к уменьшению концентрации кислорода: «Довольно скоро нам вообще будет нечем дышать, так как кислорода не будет». Согласно этому представлению, повышение концентрации диоксида углерода обусловлено главным образом вырубкой лесов, так как не хватает деревьев, которые должны превращать выдыхаемый людьми и животными углекислый газ обратно в кислород. С утверждением о том, что «если все леса будут вырублены, нам скоро будет нечем дышать», согласилось 77% опрошенных. На самом деле простой расчет показывает, что сжигание всех лесов (общей массой около 5000 гига-тонн углерода) снизило бы концентрацию кислорода в атмосфере с нынешних 20% до 19,8%.

В общем и целом результаты проведенного Кемптоном и его коллегами исследования таковы: распространенные среди населения США представления о природных процессах по крайней мере отчасти неверны, причем это касается представителей всех профессий (за исключением собственно ученых), в том числе активистов экологического движения, лесорубов, оставшихся без работы в результате государственной экологической политики, и помощников депутатов Конгресса. Полученные результаты свидетельствуют о том, что еще многое предстоит сделать в сфере целенаправленного просвещения населения.

Опытные мастера сайта sibkuhni.ru делаю быстро и качественно кухни на заказ в Новосибирске. При разработке дизайна будут учтены все ваши требования и очень скоро вашу квартиру украсит кухня вашей мечты.

При обсуждении проблемы существования разума во Вселенной философы отталкиваются от двух очевидных положений. Во-первых, существуем мы, и, следовательно, в просторах нашей галактики что-то подобное могло повториться. Но с другой стороны (это во-вторых), Земля (с ее ласковой гидросферой, атмосферой и магнитной защитой от внешней среды) представляется явной аномалией в ряду других планет Солнечной системы, что про -является особенно контрастно на фоне ближайших соседей — раскаленной Венеры с ее плотной ядовитой атмосферой и ледяного Марса. Поскольку в рамках традиционных представлений этому нет объяснения, то условия на Земле представляются редкой случайностью. Соответственно, делается вывод: жизнь во Вселенной существует, но случается она, по всей вероятности, редко.

Однако, дорогой читатель, если вы начали статью с первого абзаца, то у вас должно было сложиться впечатление, что ничего случайного нет в том, что Земля именно такая, какая она есть. Взрывы Сверхновых — явление обыденное в спиральных рукавах нашей Галактики. А все последующее — формирование небулы, сброс протопланетного диска, магнитная сепарация элементов, определившая составы будущих планет, — все это закономерно вело к тому, что третья от Солнца планета стала уютной колыбелью для жизни. В настоящее время биологи пришли к выводу, что живой клетке было бы гораздо легче появиться на свет в среде, насыщенной формальдегидом (H₂CO) и цианидами (HCN). Устойчивое существование этих соединений возможно только в резковосстановительных условиях, в атмосфере, состоящей из NH₃, CH₄, H₂S, CO. Но согласно нашим представлениям, в архее у Земли была именно такая атмосфера, и лишь в нижнем протерозое она сменилась на азот-кислородную с водяным паром и углекислым газом.

Итак, если Земля (с ее гидросферой, атмосферой и магнитной защитой) не случайность, а закономерность, то эта закономерность должна быть обычным явлением во Вселенной. Следовательно, если мы найдем Звезду, подобную нашему Солнцу (по возрасту, составу, массе, скорости вращения и расположенную на таком же удалении от центра Галактики), то на расстоянии одной астрономической единицы от этой Звезды будет планета, подобная нашей Земле. Но таких звезд в нашей Галактике — миллионы! Получается, что живая материя имела много подходящих мест для своего рождения (или укоренения) и, стало быть, обитаемые миры во Вселенной многочисленны.

Вместе с тем множественность обитаемых миров предполагает неравномерность их развития во времени, и около некоторых Звезд разумная жизнь могла появиться раньше, чем под нашим Солнцем. Менделеев открыл свой «периодический закон» немногим более ста лет назад. По сути, мы только-только вступили на путь научно-технического прогресса. Но уже сейчас люди собираются обживать Луну и лететь к Марсу, а генетики начали расшифровывать программы, заложенные в наших генах. Что же могут те, кто в научно-техническом прогрессе просуществовал дольше нашего? Мы даже представить не можем возможности цивилизации, существующей миллион лет, а ведь это совсем недолго в сравнении с тем, что может обеспечить планета, подобная Земле, при рачительном использовании ее ресурсов.

Но если множественность обитаемых миров — реальность, то почему продвинутые цивилизации не дают о себе знать? Скорее всего, они понимают, что индивидуальный путь развития есть великая ценность. Каждая цивилизация, развиваясь автономно, делает свои великие открытия и упущения в познании мира, что определяет характер развития сообщества, а также своеобразие его интеллекта и морали. Допустим, «продвинутые» проявят человеколюбие, обнаружат себя и поделятся с нами своими знаниями. Мы, разумеется, сделаем гигантский рывок вперед и со временем, возможно, подтянемся до их уровня развития, но при этом все «великие упущения» продвинутых станут нашими. И что в этом позитивного для них — «продвинутых»? Мы же, находящиеся в самом начале пути, ничего не сможем им дать. Более того, при таком неравном контакте младшие (по разуму) быстро приспособятся паразитировать на знаниях и умении старших. И действительно, кому захочется искать решения научных или технических проблем, если стало известно, что они давно решены, и решены на таком уровне, который нам и не снился. Зачем напрягать мозги, когда можно просто спросить старшего и получить готовый ответ. Но такой интеллектуальный паразитизм влечет потерю стимулов к дальнейшему продвижению по своему собственному пути, а попытка устроить жизнь «по образу и подобию» продвинутых будет лишь жалкой карикатурой, напоминающей детские игры во взрослых.

Предлагаю посмотреть короткий сценарий на эту тему, который буквально против моей воли влез в текст статьи.

На берегу небольшой речки сидит первобытный человек. Его соплеменники спят в пещере. Вчера была хорошая охота, после которой все обожрались свежатиной и теперь еще долго будут спать и переваривать. Но этот, что сидит снаружи, — гений, и он ведет себя не как все. Он уже давно заметил, что если на твердую ровную поверхность положить мелкие круглые камни, а на них большой плоский камень, то его можно двигать почти без усилий. Это завораживало, и он мог часами играть в эту странную игру. Первобытный мозг еще не умел думать сосредоточенно о чем-то одном и все время отвлекался, но он был уже близок к величайшему открытию — изобретению колеса. Внезапно с неба опустилась бесшумная винтокрылая машина, чем-то напоминающая огромную стрекозу (пусть это будет вертолет на водородных топливных элементах), из нее вышли чужие, покрытые странными «шкурами», легкими и удобными. Сначала у гения вся шерсть встала дыбом, но они излучали такое добродушие, что он не только не поднял тревогу, но впал в какое-то приятное оцепенение, хотя все видел и слышал. Спустившиеся с неба осмотрели все вокруг, чем-то помазали ему вчерашнюю ссадину, полученную на охоте, и она сразу перестала саднить, чем-то обрызгали гению волосатую спину — и она сразу перестала чесаться. «Самка», которая проводила санобработку гения, внимательно осмотрела его «сооружение из камней», понимающе улыбнулась и оставила на плоском камне маленькую детскую игрушку — тележку на колесах. (Ах, как все мило и какое человеколюбие!) Пришельцы убыли, но в ноздрях гения еще долго сохранялся запах «самки», от которого трепетало все его тело. Придя в себя от оцепенения и разглядев колеса, гений мгновенно прокрутил в уме ошеломляющую перспективу: тележки — дети, телеги — лошади, дороги… Но «Stop», зачем все это, когда есть огромные стрекозы, с которых так легко добывать зверя, сбрасывай на них камни, подбирай добычу, и никаких дорог не нужно. С этим «Stop» мыслящий гений кончился, родился паразитирующий потребитель, мечтающий лишь о том, как он в отдельной пещере, заваленной добытыми тушами, будет сидеть у огня с той самой «ароматной самкой» и лениво жевать хобот мамонта.

Из сказанного напрашивается вполне определенный вывод — взаимовыгодный контакт между различными цивилизациями возможен только тогда, когда они находятся на одинаковом уровне развития. И, разумеется, этот уровень имеет смысл определять после того, как цивилизация выйдет из своей колыбели в космос и научится преодолевать межзвездные расстояния (хотя бы в течение жизни одного поколения). Но до этого пока что далеко, и мы еще долго будем наслаждаться своим детством.

Вместе с тем звездочеты и астрофизики уже сейчас имеют мощное оснащение, позволяющее слушать и разглядывать нашу Галактику. Но до сих пор нигде не были обнаружены признаки деятельности продвинутых цивилизаций. И возникает естественный вопрос: а почему их нет, если космос густо населен? Мне очень понравились рассуждения астрофизика И.С.Шкловского по этому поводу (в его популярной книге «Жизнь, вселенная, разум», 3-е издание). Приведу суть не дословно, а по памяти. Он предлагал мысленно вернуться во время, когда не было железных дорог и паровозов, Пушкин был ребенком, а транспорт исключительно гужевым, и грузы перевозились ломовыми извозчиками. Допустим, мы уверили обитателя того времени, что через два века из Москвы в Петербург каждый день будет перевозиться по миллиону тонн грузов, и спросили его же: как он себе это представляет. В воображении человека того времени наверняка возникнут розвальни длинной с версту и подстать им — битюг в сто саженей росту (213 м), способный за день прошагать до столицы. Точно так же и мы стараемся разглядеть далекое будущее через призму современных технологий и уже сделанных научных открытий. Однако невозможно в принципе распознать информацию, передача которой ведется на основе еще неизвестных нам физических явлений, нам просто не дано ее видеть и слышать или распознавать каким-то еще образом. Остается только надеяться, что когда-нибудь дорастем и прозреем.

Должен сознаться, что иногда меня посещают достаточно мрачные мысли в связи с возможностью существования продвинутых цивилизаций. «Заботы о хлебе насущном» у них остались в далеком прошлом. Искусство и наука — вот основные их приоритеты. Не берусь «говорить за искусство», но в науке, пожалуй, самое интересное — творить разумную жизнь во всем ее разнообразии, поскольку это самое разнообразие является акселератором развития и прогресса. А что если именно по этой причине на Земле появились различные расы и религии, были перепутаны языки, был подарен смехотворно малый срок жизни, дабы поколения поскорее сменяли друг друга все за ради того же прогресса. Ну и почему бы не подселить пару-тройку губительных вирусов, чтобы было ощущение, будто живешь на краю пропасти, и нужно торопиться познать и то и это, а иначе погибнешь. В общем, становится как-то неуютно, когда начинаешь ощущать себя подопытным существом в чужом эксперименте, программа которого тебе неизвестна. И если вы спросите меня: верю ли я в это, то отвечу, пожалуй, так: я не исключаю и такой вариант среди прочих.

В свете подобных мрачных мыслей, меня совсем не радует наше стремление встретить «братьев по разуму». Вместе с тем я понимаю, что в основе этих мрачных размышлений может быть примитивная боязнь потерять свой статус ученого на фоне достижений продвинутых. Но большинство людей нисколько не опасается интеллектуального паразитизма, им просто нет никакого дела до этого. Основная масса землян будет счастлива позабыть про «заботы о хлебе насущном» и с удовольствием перейдет на более комфортный уровень существования, пусть даже под внимательной опекой продвинутых. Да и сам я был бы безмерно счастлив поспрошать кое о чем продвинутых и заглянуть в неведомое будущее, хотя бы и чужое. Только мне почему-то кажется, что такая возможность представится не скоро. На месте продвинутых я бы с этим не торопился, а подождал бы, вдруг эти земляне придумают или обнаружат что-то такое, чего не было в арсенале других цивилизаций. Кто сеет разум, тот, по всей видимости, надеется собрать урожай в виде научных открытий и оригинальных изобретений.

Никакой отдых на модном курорте не сможет сравниться с рыбалкой на байкале. Природа этого места не только разнообразна и удивительна, но и уникальна, а, следовательно, даже такое обыденное для Вас занятие как рыбалка сможет стать на Байкале одним из самых невероятных и удивительных приключений в вашей жизни.

Истоки разума живой материи или тайна Исиды (принцип создания начального биоинформационного ритма).

Принцип понимания ритма изложил русский физиолог Н. Я. Перна: периодический процесс мы должны сравнивать не с движением по кругу, где все опять возвращается к исходной точке, а с движением по спирали, где как будто происходит такое же вращение, но каждый раз на новом уровне. Биоинформационные ритмы осуществляют развитие жизни именно таким путем. Нам предстоит выяснить, каким же образом органические соединения, научившиеся принимать электромагнитную энергию, смогли осуществить такое возвратно-поступательное движение вверх по эволюции, если для электрических и электромагнитных процессов, описанных радиофизикой, возврат в исходную точку неизбежен. Это процессы в колебательных системах, заряд и разряд емкости, или движение электронов в переменном электрическом поле. Решить эту задачу можно только одним путем: — как можно ближе приблизиться к основной тайне органической жизни в виде биосуществ — принципу возникновения разума у органических соединений (создателей живой природы). Создать эволюционную спираль без разума просто невозможно, ибо эта спираль есть не что иное, как стремление к чему-то конечному, что пока для нас является неизвестным и недоступным. Начнем мы с того, что известно нам сегодня.

Сегодня общеизвестным является утверждение биологов о том, что первичными создателями жизни были сложные органические соединения -нуклеиновые кислоты и белки. Современная биологическая наука знает, что первичные белки и нуклеиновые кислоты были более простыми, чем есть они сегодня, но все равно чрезвычайно сложными. Главное же — отдельные части белков и нуклеиновых кислот должны быть наделены специфическим, строго определенным взаиморасположением отдельных, повторяющихся и неповторяющихся групп атомов различных элементов. Эта специфика структуры не случайна, она вызвана эволюционным приспособлением к выполнению строго определенных функций, которые белок и нуклеиновая кислота выполняют в любом организме. Проще говоря, простая белковая молекула, например, биологического катализатора — лизоцима — и более сложная молекула ДНК с ее запрограммированным кодом наследственной информации еще не жизнь, а лишь необычайно сложные и чрезвычайно специфичные по своему строению и химизму «кирпичики» живого. Но следует уточнить, что молекулы белка являются основными деталями для построения любого живого организма. В неразрывном союзе с нуклеиновыми кислотами, носителями наследственных программ синтеза белков, и в особенности белков ферментов, а также фосфорных соединений -энергетических станций, они обеспечивают существование и воспроизводство жизни. Можно, исходя из этого, сказать, что белки и нуклеиновые кислоты — химический материал любого живого существа, начиная с клетки.

Упрощенный порядок создания «кирпичиков» жизни был описан в первой части, мы продолжим описание процессов создания по пути усовершенствования этих органических соединений в эволюционном пути развития под воздействием и при взаимодействии с электромагнитным полем, названным мною биоинформационным. Если быть точным, то необходимо выявить и описать механизм создания начального биоинформационного ритма органических соединений — создателей жизни. Самое важное в работе этих органических соединений в том, что они, создавая живую природу, на начальном этапе своего усовершенствования подвергались воздействию, а в процессе эволюции взаимодействовали с уже известным нам биоинформационным полем, формирование спектров которого я излагал в первой части и сделал оговорку, что продолжу во второй части. Итак, продолжим. Это необычное электромагнитное поле в виде матрешки, составленное из периодических колебаний уже известного нам четного ряда, состоит из двух аналогичных полей, имеющих общую ось вращения и движения. Оба поля вращаются в разных направлениях — «по» и «против» часовой стрелки — иначе такие вращения можно обозначить как право- и левосторонние вращения, и при таком взаимном вращении поля создают общую круговую поляризацию. Такое качество полям задано в Галактическом центре, при формировании их спектров, вспомним изложенное в первой части. Спектры полей получаются путем разложения линейно-поляризованного излучения, поступающего из магнитоида в плазменный диск, окружающий магнитоид, плазмой диска, находящейся в магнитном поле. Поскольку скорости вращения магнитоида и диска различны, то излучение, имеющее синусоидальную форму, на границе вращения деформируется. Деформации подвергаются электрические составляющие линейно-поляризованного излучения, причем электрические составляющие положительной и отрицательной полуволн имеют различный порядок комбинации своих векторов. Магнитные составляющие, жестко связанные с электрическими, запоминают порядок этих комбинаций, проще говоря, записывают с помощью своих векторов. Находящаяся в магнитном поле плазма превращает деформированное излучение в два вращающихся в разные стороны, электромагнитных поля, излучающиеся при этом в галактическое пространство в виде волн. Созданные полями волны вращаются вокруг общей оси, определяющей направление из движения. Поля сдвинуты по дистанции относительно друг друга, левое поле запаздывает, поэтому, при переходе образованных ими волн через нулевые амплитудные значения, общего нулевого уровня волн обоих полей никогда не будет. Общая ось вращения и движения волн позволяет им воздействовать на объект четырьмя составляющими — двумя электрическими и двумя магнитными. Созданные полями волны при своем движении вперед поворачиваются через полупериод своих колебаний на угол, равный 90°, соответственно меняют свои угловые положения и векторы составляющих. В течение одного волнового колебания векторы всех составляющих изменяют свои угловые положения два раза, а полный оборот, до своего исходного состояния, векторы осуществляют за два волновых колебания. Большое количество различных, по длине волны, колебаний, образованных полями, создают большое количество вращающихся векторов, что и надо понимать как спектр, обозначенный ранее «матрешкой». Волновые колебания в виде «матрешек» вращаются, но каждая отдельная «матрешка» вращает свои векторы в соответствии со своей длиной волны: чем короче длина волны, тем вращение быстрее — если сравнение двух, различных по длине волны колебаний произвести за одинаковый промежуток времени. Условно процесс вращения векторов составляющих можно сравнить с механической системой из множества взаимно сцепленных и вращающихся шестерен. Передаточное число двух соседних сцепленных шестерен равно S, такой порядок сцепления аналогичен для всех шестерен, поэтому вращение каждой последующей шестерни идет в два раза медленнее. Начальная скорость вращения задается самой маленькой шестеренкой, точнее самым малым по периоду волновым колебанием.

Мы уже знаем из первой части, что длина волны биоинформационного поля, сформировавшего спиральное строение ДНК современных живых существ, равна 51 А (ангстрем). Этот размер мы возьмем за основу в дальнейших рассуждениях о начальном биоинформационном ритме и принципе его создания. Необходимо отметить, что такой процесс был (или мог быть) в формировании биоинформационного ритма биовеществ в виде РНК, ДНК и белка только на самом раннем этапе их создания — миллиарды лет назад. В начальном процессе создания органических соединений — строителей живой клетки, переносимая волнами энергия полей потреблялась и использовалась соединениями по мере приспособления к этим полям, соединения подстраивались под их вращение, закручиваясь вправо и влево. Первоначально начали строиться спирали правого вращения, ввиду того, что поле правого вращения опережает поле левого вращения, но вслед за правосторонними спиралями строились и левосторонние. Постепенно, в процессе эволюционного развития, приспособившиеся к полям соединения, усложнялись конструктивно, а на более позднем этапе развития спиральные молекулы соединений стали соединяться в своеобразные цепи, состоящие из молекул правого и левого вращения, соединенных энергетической перемычкой. Такие комбинированные соединения, состоящие из спиралей правого и левого вращений и ориентированные на поступающую энергию полей правосторонней спиралью, не только выжили и развились эволюционно, но и явились первоосновой в эволюционном пути создания всего живого. Если в начальной стадии создания таких соединений потребляемая спиралями энергия полей распределялась равномерно, то в процессе усовершенствования обе спирали стали потреблять энергию различно. Волна электромагнитной энергии правого вращения, своей информационной составляющей постоянно изменяя молекулярный состав спирали правого вращения, буквально приучила ее к приему информации. Началось перераспределение потока энергии обоих полей. Магнитные составляющие, несущие информацию, стали большей частью взаимодействовать со спиралью правого вращения, а электрические составляющие, несущие силу стали взаимодействовать со спиралями левого вращения. После того, как их специализация состоялась, соединенные спиральные молекулы стали потреблять электромагнитную энергию избирательно, работая с полями обоих вращений. Беря нужную составляющую из одного поля или две одинаковые из обоих полей, можно было строить себя из более крупных составных частей, дойдя в этом до мономеров. Созданные таким образом молекулы правого вращения окончательно приспособились к работе с магнитными составляющими, несущими информацию, молекулы левого вращения также приспособились к работе с электрическими составляющими, несущими силу. В процессе эволюционного развития приспособление молекул правого вращения к быстрым информационным изменениям послужило началом в их информационном развитии. В свою очередь, приспособление молекул левого вращения к быстрым количественным изменениям поступающей энергии побудило их стать накопителями энергии. Именно такое условие раздельного использования комбинированным соединением составляющих двух электромагнитных полей, образующих биоинформационное поле, легло в основу создания всего живого в Галактике.

Это же условие заложено в основу начального биоинформационного ритма живых существ. Однако прежде, чем излагать процесс создания этого ритма, нам необходимо вспомнить строение «кирпичиков» жизни — РНК, ДНК и белков современных живых существ для того, чтобы иметь более полное представление о том сложном процессе, как создание биоинформационного ритма и связанного с ним процесса возникновения разума у биовеществ на самой ранней стадии их развития и преобразования в биосущества. Если сегодня известно, что основу жизни составляют два типа сложных органических соединений, то очень мало известно о том, что было их основой и как они создавались первично. Ученые-биологи предполагают, что основой ДНК и белков первоначально было органическое соединение РНК, отличающееся структурно от обоих, но имеющее сходную основу с обоими. ДНК и белки — это молекулы разных классов, поэтому РНК могла быть создателем (или посредником при создании) только в одном случае — при сходной с ДНК и белками органической основе и при наличии незначительных конструктивных отличий. Эта задача изначально очень сложная, и нам предстоит если не найти, то хотя бы приблизиться к истине — как все могло быть. Для этого еще раз вспомним все известное нам сегодня о ДНК, РНК и белках.

Органическое соединение ДНК представляет собой две закрученные в виде спирали нити, построенные из множества нуклеотидов. Условно ДНК можно сравнить с винтовой лестницей, где «перилами» являются элементы ортофосфорной кислоты и углеводов, а соединения из органических оснований служат «ступеньками». РНК построена более просто: в виде одинарной закрученной полинуклеотидной спирали, которая, однако, способна встраивать в себя небольшие участки двойной спирали — как бы отдельные пролеты лестницы с двухсторонними перилами. Отличительной способностью ДНК является способность к самовоспроизведению и сохранению генетической информации. Процесс репродукции (самовоспроизведения) сводится к разрушению водородных связей между основаниями двух закрученных нитей, в результате чего освобождается энергия для присоединения других подобных оснований. В этом процессе немаловажную роль играет физико-химическое состояние среды, равновесие ионоводной структуры клетки, где осуществляются эти процессы. Атомная решетка нуклеиновых кислот способна выбирать и ориентировать в пространстве находящиеся вокруг нее «заготовки». В результате, при разделении нитей ДНК на две части каждая из них формирует новый цельный экземпляр, абсолютно идентичный исходной ДНК. Вся информация о миллиардах частиц будущих клеток любого живого существа записывается сочетанием четырех знаков, вернее двух пар нуклеотидов: аденин-тимин (А-Т) и цитозин-гуанин (Ц-Г). ДНК — это своеобразный язык живой материи, построенный двумя знаками этой азбуки: сочетаниями А-Т и Ц-Г. По шаблону ДНК строится пространственное распределение и подбор определенных аминокислот, являющихся основой белков. Связь ДНК с белками можно условно представить как перевод книги с одного языка на другой, в данном случае перевод с кода пуриновых и пирамидиновых оснований на субстрат аминокислот. ДНК и РНК построены из одних и тех же мономерных звеньев — нуклеотидов, но между этими двумя нуклеиновыми кислотами имеются и некоторые различия. Во-первых, несколько различаются входящие в них сахара — РНК содержит рибозу, а ДНК — дезоксирибозу, в молекуле которой число атомов кислорода на единицу меньше, отличия отражены в названиях (рибонуклеиновая кислота и дезоксирибонуклеиновая кислота — РНК и ДНК). Во-вторых, три азотистые основания — аденин (А), гуанин (Г), цитозин (Ц) в нуклеотидах РНК и ДНК одинаковые; четвертое основание у этих кислот различно: в состав нуклеотидов РНК входит урацил (У), а в соответствующих нуклеотидах ДНК входит сходное с ним азотистое основание — тимин (Т). В третьих, молекула ДНК — лестница с двухсторонними «перилами», а молекула РНК — с односторонними, однако она может, изгибаясь, образовывать петли, и такие ее участки напоминают лестницу с двухсторонними «перилами», потому что часть ее оснований на одной ветви петли соединяются водородными связями с основаниями на другой ветви.

Конструктивно спирали обоих кислот устроены так, что в одном витке спирали укладывается десять «ступенек», иначе нуклеотидов. Угол подъема спирали равен 26°. РНК в организме современных живых существ выполняет одну из важнейших функций — она строит белковые молекулы. РНК синтезируется на ДНК-матрице. Этот процесс носит название транскрипции (перезаписывания). При этом часть двойной спирали ДНК раскручивается, и вдоль одной из ее цепей движется особый фермент, который выстраивает нуклеотидные мономеры, образующие РНК, против их партнеров на цепи ДНК и соединяет эти мономеры друг с другом так, что образуется длинная цепь ДНК. Порядок соединения оснований, с которыми мы познакомились, когда говорили о ДНК, соблюдается особо точно: гуанин соединяется с цитозином, тимин с аденином, урацил РНК соединяется с аденином ДНК. На ДНК-матрице образуются три типа РНК: матричная, транспортная и рибосомная. Среднее время жизни одной молекулы матричной РНК в бактериальной клетке составляет около двух минут, но в клетках высших организмов некоторые молекулы матричной РНК могут работать в течение многих дней. В виде матричной РНК (мРНК) генетические конструкции по синтезу полипептидов (биополимеров аминокислот) передаются с ДНК к белкосинтезирующему аппарату клетки, т. е. к рибосомам. Образование всех РНК осуществляется в клеточном ядре клеток живых организмов. Транспортная РНК (тРНК) доставляет к рибосомам аминокислоты, и здесь из этих аминокислот строится полипептидная цепь. Каждую аминокислоту переносит особый, именно для нее предназначенный вид тРНК. Рибосомная РНК (рРНК) является главным компонентом рибосом. В клеточной ДНК имеются гены, ответственные за синтез всех трех типов РНК. Отметим, что только гены матричной РНК содержат информацию по синтезу белков. Белки организмов выполняют множество функций. Они катализируют биохимические реакции, осуществляют все виды клеточных движений и создают различные компоненты клеточных органелл, иными словами, от них зависит вся деятельность любого живого существа. Насколько эффективно работает тот или иной белок, от этого зависит вся жизнедеятельность любого живого существа. Эффективность работы белка зависит от его структуры, сама же структура в конечном счете определяется последовательностью аминокислот в его полипептидных цепях. Порядок создания белка задается мРНК и тРНК — сначала синтезируются отдельные полипептиды, затем происходит сборка компонентов в белок. Так как ДНК и полипептиды представляют собой линейные (неразветвленные) молекулы, то очевидно и порядок нуклеотидов в ДНК определяет порядок аминокислот в полипептидах. Поскольку в белках встречается 20 различных аминокислот, то очевидно, что для их транспортировки нужно столько же транспортных РНК. Кроме того, все тРНК должны транспортировать аминокислоты в соответствии с генетическим кодом ДНК. Разные аминокислоты отличаются одна от другой конфигурацией своих молекул, такого же рода различие существует и между разными видами транспортных РНК.

В. Финогеев

ТЕОРИЯ МАШИНЫ ВРЕМЕНИ

УДК 115 ББК 87.21 Ф59

Впервые вниманию читателя предлагается теория машины времени. В работе излагаются принципы и физические законы, позволяющие путешествовать во времени. Излагается технология машины времени, кардинально непохожая на имеющиеся модели.

Автор раскрывает природу времени и формулирует его определение. Исследуется направление эволюции, причинности и времени.

Автор показывает, что действительная причина настоящего размещена в будущем. Будущее и прошлое являются физическими объектами. Описывается физическое содержание и локализация данных объектов, указываются пути доступа.

Книга будет интересна как специалистам, так и широкому кругу читателей.

ISBN 978-5-88149-330-1

© В. Финогеев. «Теория машины времени». 2008.

Посвящается моей матери Евгении Николаевне Финогеевой

Я хотел бы выразить благодарность Дмитрию Бирюкову за его неоценимую поддержку в появлении этого труда на свет. За тонкие, ценные замечания, улучшившие содержание и форму этой работы.

Я признателен Василию Черному за полезные беседы, которые привели к важным уточнениям. Я очень обязан: Алле Гнатюк, Светозару Антонову, Кате Сереченко, Сергею Купееву за эстетику текста и обложки.

Я благодарю мою супругу Татьяну за ее терпение и неизменную веру в мои силы, мою дочь Марину в выработке более реалистического видения, мою дочь Ирину за оригинальные комментарии и оценки, мою сестру Ирину и ее мужа Владимира за всестороннюю помощь.

| Содержание

I. Общефизические предпосылки — 5

II. Исходные принципы. Принципы инерции и инертности. Принцип причинности — 5

III. Исходная закономерность — 6

IV. Исходные условия — 7

V. Дополнительные понятия и положения — 10

VI. Предваряющие основания — 14

VII. Физический механизм хрональных перемещений — 43

VIII. Некоторые эффекты, следующие из темпорально расширенной конструкции мира — 89

IX. Некоторые проблемы изменения будущего с помощью машины времени — 122

I I. Общефизические предпосылки

1. Теория машины времени (MB) базируется на: а) физических принципах и законах, заложенных в устройство мира; б) существовании структурных уровней материальной среды и ее протяженности; в) включенности наблюдателя как макрообъекта в систему макромира; г) наличии в физическом пространстве проводящих систем; д) феномене объективного времени.

III. Исходные принципы. Принципы инерции и инертности. Принцип причинности

1. Принцип инерции применяется в теории MB в стандартной версии: как фундаментальный закон, согласно которому при отсутствии внешних воздействий или когда действующие силы взаимоуравновешены, тело сохраняет состояние своего движения или покоя относительно инерциальной системы отсчета.

Понятие инертности расширено, кроме общепринятой формулировки: инертность как свойство, благодаря которому тела по-разному изменяют состояние своего движения под действием одинаковой силы, вводится инертность как неспособность самопроизвольного преодоления собственной инерции для тел, вещества в целом, и для любого объекта, имеющего массу. Также неспособность физических полевых структур самостоятельно изменить собственные волновые характеристики (форму колебаний, фазу, поляризацию и пр.).

2. Принцип причинности в теории MB рассматривается в принятом общефизическом и эмпирическом аспекте, по которому событие-причина предшествует по времени событию-следствию. Далее вводятся более тонкие разделения причинности силовой от причинности временной.

Молнии является самыми мощными, кратковременными и не постоянными природными явлениями, хотя, их постоянство довольно таки относительно в виду того, что многие из них оставляют на теле нашей планеты следы в виде своих точных слепков из спекшегося песка. Эти слепки трубковидной формы получили название фульгуриты. Читать дальше>>

Мы воспринимаем сон как нечто обыденное и совершенно не догадываемся сколько тайн и загадок таит в себе этот повседневный процесс. Не для кого не секрет, что все живые существа на планете спят, но вряд ли вы задумывались о природе этого процесса!

Вот 16 фактов о Вашем сне, которые Вы вряд ли знали:

1). Что происходит во время сна?

1. Ваш мозг обрабатывает полученную за день информацию.

2. Происходит рост и восстановление клеток вашего организма.

3. Во время сна высвобождается множество необходимых для роста и развития вашего тела гормонов. Во время медленного сна высвобождается гормон роста. Быстрый сон: восстановление пластичности нейронов, и обогащение их кислородом; биосинтез белков и РНК нейронов. Сон восстанавливает иммунитет путём активизации T-лимфоцитов, борющимися с простудными и вирусными заболеваниями.

2). В зависимости от Вашего возраста Вы спите по:

— Дети до 3х лет спят по 16 часов в день

— От 3 до 12 лет — по 10 часов

— От 13 до 18 лет — по 10 часов

— От 19 до 55 лет — по 8 часов

— После 63 лет — по 6 часов

3). В 70% случаев мужчинам снятся другие представители сильного пола. Не нужно пугаться — это естественно, т.к. ученые выяснили, что мужчинам нетрадиционной ориентации снятся чаще всего женщины. Из этой закономерности выбиваются представительницы слабого пола любой ориентации, которым в равных количествах снятся как мужчины, так и женщины. Читать дальше>>